такое? Лешка дернул головой, внезапно услыхав песню. И кто тут мог петь, неужто бритоголовый? Нет, уж слишком нежный и тонкий был голосок. Ага – это ж возница ублажает хозяина! А песня ничего, веселая, чем-то похожая на детскую считалку или песни «Рамштайн»:
Раз, два, три! Посмотри! Пионеры там идут, Песню Ленину поют!
Да, очень похоже! Именно так возница и пел. Еще и в ладоши прихлопывал.
Раз, два, три, Раз, два, три…
С такой песней идти стало гораздо легче и веселее. Ноги шагали сами собой, в такт ритмичной мелодии. Эх, еще б добавить бас и барабаны!
Лешка засмеялся, представив себе установленную на арбе ударную установку или хотя бы большие дискотечные колонки с пультом.
Раз, два, три,
Посмотри…
Здорово бы было! А если звук погромче врубить, может, и хозяина бы с арбы унесло! Валялся бы сейчас на песке, ругался, как бригадир Василий Михалыч на слесарей-пьяниц. Лешка вдруг загрустил, вспомнив колхоз «Светлый путь», практику, трактор. Вечера в сельском клубе… Чувство жуткой горечи, обмана и несправедливости нахлынуло на него с новой силой. Ну почему все так? Зачем? Так ведь просто не может быть… Не может.
Арба резко остановилась, и Лешка едва не врезался в нее лбом. Что такое? Приехали? Нет… Оказывается, лишь сделали остановку у узенького ручья. И как его еще заметили-то, в траве?
Напоили быков, напились сами. Вода оказалась противной, какой-то солоноватой и теплой, почти горячей, но все же это было вода. Пришлось пить и такую, ледяной, из холодильника, пепси-колы или пива ведь никто не подаст! Придется пить, придется…
Утолив жажду, отправились дальше. Лешка как-то совсем перестал обращать внимание на солнце, жару и пыль, наверное, привык, а, скорее, просто стало уже все равно. Сколько они добирались до места назначения, парень не мог бы сказать – может, полдня, а может, и больше. Складывалось такое впечатление, что отмахали уже километров двадцать, а то и все двадцать пять, когда наконец быки, резко дернувшись, прибавили шагу, почуяв родное стойло. Приободрились и парни с корзинами, переглянулись, повеселев – оба тощие, смуглые, горбоносые, чем-то напоминающие общипанных орлов.
– Хей, гей! – приподнявшись в арбе, звонко закричал возница. – Хей, гей!
На крик его тут же откликнулись, и Лешка с любопытством вытянул шею. Впереди, на горном отроге вздымалась сложенная из плоских камней стена с деревянными воротами, которые тут же и распахнулись. За стеной виднелась сторожевая башня, довольно корявая, на Лешкин взгляд, и – большой, крытый черепицей дом, тоже каменный. Затолкав арбу во двор – в гору, – слуги остановились, ожидая распоряжения хозяина.
Искоса рассматривая двор, Лешка чувствовал спиной любопытные взгляды. Вот кто-то пробежал. Вот – хихикнули. Вот уронили чашку или кувшин.
Парень быстро оглянулся – нет, все пустынно. Двор, хозяйственные постройки, две крытые соломою хижины. Собака
