в область когнитивного пространства, например, с помощью демонстрации поддержки оранжевой революции разными людьми создается расширяющаяся база этой поддержки. Содержательно противник также демонизировался, чтобы создать базу для легитимности своих собственных действий.
Революция может использовать весь арсенал современных маркетинговых коммуникаций, направленный на донесение своего типа сообщения целевой аудитории. И в этом отличие именно современного типа революции от революций прошлых веков, когда многие процессы протекали на интуитивной основе.
Оранжевая революция имела еще одно отличие от всех прочих
– время от времени она принимала формы рок-конце ртов, которые до этого часто проходили на этой площади. То есть перед нами развертывалась молодежная тусовка, но она при этом почему-то имела протестные цели. Это введение определенного метауровня, задающего свой вариант интерпретации происходящего. Понятие метакоммуникации в свое время было введено Грегори Бейтсоном в процессе изучения игры у животных, поскольку животные должны различать, когда укус сигнализирует войну, а когда это просто игра [12]. В принципе и вся ненасильственная методология Джина Шарпа строится на том, что в определенной степени «безвредные» действия на метауровне несут в себе сообщения протеста. Относительно стандартная форма несет абсолютно нестандартное сообщение. Именно это затрудняет борьбу с ненасильственными методами протеста, поскольку государство может реагировать только на внешнюю, формальную сторону, которая может даже оставаться в пределах нормы. Однако на метауровне перед нами активный вариант протеста.
Коммуникативно можно объяснить и ключевое свойство толпы – ее черно-белый вариант построения мира. Толпа воспринимает мир и реагирует на него исключительно в двоичной системе – или «ура!», или «долой!». Тот же Грегори Бейтсон увидел особенность шизофрении в том, что шизофреник не различает метауровня и плохо работает с множественностью интерпретаций [1 3]. Подобные выводы можно сделать и в отношении толпы, которая «переводит» сложные высказывания в простые.
Управление толпой позволяет усиливать эти неличностные составляющие. Можно представить себе набор необходимых для этого блокирующих и активирующих механизмов. Обучение активистов оранжевой революции началось в конце 2003 года, в апреле 2004-го они обучались в Нови Саде, к лету этого же года было готово несколько сот человек только в рамках одной из организаций [14]. Было отпечатано 12 тыс. экземпляров книги Джина Шарпа «От диктаторства к демократии».
О. Перловский считает, что 5 % активистов достаточно, чтобы создать массу, где большинство личностей себя потеряют [15]. Однотипно работают и разнообразные раздражители: «Это прежде всего чрезмерная информационная интенсивность: слишком много одного цвета, громкой музыки, каждодневные длительные стояния на улице. Подкрепленная общими словами,
