дорогой обшивке салона, отсутствие затылка, что завалился на классное заднее кожаное сиденье, висящий на какой-то сопле смуглый глазик, заклеенный скотчем рот и вывернутые назад руки, сдавленные наручниками, то можно было подумать, что человек тихо и спокойно спит.
«На самоубийство не потянет?» – инспектор с надеждой посмотрел на эксперта.
«А на ДТП?» – Владлен моргнул и робко покосился на Аллочку.
Но та только привычным движением поправила съехавшую набок правую грудь, нежно погладила рукоять пистолета, что торчала из подмышки, нахмурила бровки и мотнула головкой, а потом погрузилась в мысль, что бурлила в её мозгу.
Капитан безнадёжно махнул рукой: «Опять „висяк“! Нет, будь с ним сегодня опытный Василич, тогда а с этой…. „висяк“. Пропали показатели за пол года и премия!»
Капитан тренированным движением включил музыку в машине и мечтательно задумался, его рука опустилась на подголовник сиденья:
«Ну, вот опять в чужие мысли залез!»
Стряхнуть мозги с руки не получилось, и он спокойно вытер их о сорочку пострадавшего, открыл бардачок. Пистолет, патроны, наркотики, блин, всё ерунда какая-то. О, бутылка коньяка! Отлично! Инспектор извлёк из кармана пару походных стаканов, штопор и мелко нарезанный лимон.
«Аллочка, а не снять ли нам стресс?»
Бутылка быстро кончилась, а до конца дежурства было еще пять часов. Чем заняться? Ёшкин кот! Чуть не забыл – обыскать труп! Во внутреннем кармане оказалась важнейшая улика – восемьсот долларов.
«Вот это удача!» – капитан весело заулыбался всеми своими ровными и белыми зубами, выбитыми ещё год назад – «Сержант, вот тебе зелёный стольник, сгоняй в лабаз, прикупи противострессового и покушать на двоих, да на еду сильно не траться, на работе мы чай».
Минут через двадцать сержант вернулся с, позвякивающим низким мажором, пакетом: «Всё, как приказали!»
«Молоток, вот тебе на мороженное и быстро все отсюда! Мы остаёмся в засаде!»
Сержант сглотнул слюну, глядя на пакет, что капитан держал в руке, вяло козырнул и исчез в плотной вони двора.
Заморосил дождь. Владлен открыл заднюю дверь, перекинул на переднее сиденье часть черепа пострадавшего, протёр кристально чёрным платком сиденье: «Прошу, коллега!»
Они привычно расположились на дорогой коже БМВ. За стеклами моросил мелкий надоедливый, как навозная муха, дождь, а в салоне было сухо и уютно, играла любимая музыка, приятно пах клопами коньяк и нежно соприкасались колени – острые и злые – капитана, круглые и тёплые – эксперта.
А в это время в логове бандитского беспредела Главный Мафиози беседовал и братвой:
«Ты, чо, рожа бандитская, не зачистил за собой? Бросил труп вместе с Бехой и считаешь сработал? Урод! Зацементирую! В навозной жиже растворю! Сучий потрох! Сгоняй на место, возьми эвакуатор и чтобы машина со жмуром была здесь! Быстро!»
Инспектор проснулся ночью, с трудом разжал замок голых ног эксперта Зюкиной у себя на пояснице,
