умеют драться только на своей позиции, Саша.
8. She has kept her head lowered… to give him a chance to come closer
В двадцать лет ощущая себя ребенком, Майя думала, что Илья будет сам добиваться свиданий, звонить, уговаривать. А ей останется соглашаться и отвергать, одобрять и критиковать – а иначе она нравится ему недостаточно. Роскошный, богатый, красивый evrei (произносить нежно, с придыханием) думал, очевидно, иначе.
Полный день перед вторым свиданием, скучая на лекциях по античной литературе, посылая в игнор зацепки колготок от сломанных стульев и пропуская цитаты на древнегреческом мимо ушей, она вглядывалась в экран айфона. Настойчиво терла его, включала-выключала, бросала в сумку и вынимала снова, гипнотизировала номер, порывалась написать первой. Во сколько и где он увидит ее «снова и срочно»? По седьмому кругу слонялась по аудиториям, прислонялась к колоннам и улыбалась друзьям, скрывая застывшее в глазах ожидание. Случилось – всего за два часа – он стал ей нужен. (Революция: Майю Недоступную ranili прямо в сердце.) Пытаясь скрыть шокирующее открытие, написала заведомо небрежно: «Ну так что, где встречаемся?»
Одинокая свеча рисовала круг на глянцевой поверхности стола, дополняя мягкую подсветку небольшого зала. Из соседней комнаты журчало фортепиано под перекличку толпы. В двух метрах от стола располагалась лестница, по которой в кафе поднимались прохожие, обдували ее вечерней свежестью и радостью встречи. Она смотрела на каждого вошедшего поверх меню, заранее зная, что закажет, и быстро, нервно пролистывая мясное и сладкое. Ильи всё не было, и она поводила плечами, спасаясь от сквозняка в открытом платье. Плечи были ничего себе так – два дня до этого она почти голодала.
Через 15 минут Илья царственно ворвался в помещение, захватив морозный воздух центральных улиц, и сразу заметил ее своим быстро-прицельным взглядом. Снял пальто и оказался в скромном синем свитере и аскетичных джинсах. Фортепианные звуки как будто затихли и растворились в уличном воздухе и его улыбке. Шум гостей заполз змеями под палас. Он сел и закрыл пространство вокруг себя защитным полем.
На столе стояли: гречка, два салата, апельсиновый сок (as usual), томатный сок, чайник жасминового чая, коктейль из креветок. Двумя глянцевыми прямоугольниками отсвечивали телефоны, назойливое пятно, оружие убийства Наоми Кэмпбелл. У Ильи непрерывно звонил, он сбрасывал, ответив пару раз на важное. Майин молчал. Когда Илья вскинул руку, поднимая ее с телефоном к уху, на сильном запястье блеснули дорогие часы. Майя, призывно и нахально улыбаясь, протянула руку и отстегнула их. Патек Филипп. Надела на себя, чтобы непрерывно гладить и теребить (теплые, красивые, сотни тысяч рублей). Илья наблюдал десять минут и не выдержал на одиннадцатой: «Послушай, ты прямо занимаешься с ними сексом!». И Майе понравилось выражение его глаз.
– Тебе звонили – и… и ты сказал, что все-таки улетаешь! – не выдержала она.
– Да, послезавтра. Москва – Ницца – Нью-Йорк, – меланхолично протянул он названия городов.
– Бизнес? – старалась казаться умной.
– Бизнес, – улыбнулся.
– Круто, –
