которая говорила по телефону, вытащив трубку из окна диспетчерской. Он растянул длинный рот, обозначив улыбку. Блондинка тоже обозначила улыбку, прикрыла мембрану рукой.
– В чем дело?
– Хотел поинтересоваться здоровьем. Ничего или так себе?
Она взглянула недоверчиво, но ответила:
– Так себе.
– Кстати, у меня в этом месяце нет нормы.
– Я разговариваю по телефону, не дергайте меня! – разозлилась она.
– Благодарю вас.
Обернувшись, фокусник придержал за руку молодую женщину, видимо, постороннюю здесь.
– Как детки, еще здоровы?
– Что? – растерялась женщина.
– Кстати, у меня же в этом месяце нет нормы!
Фокусник сказал это громко, на него стали оглядываться.
Женщина не сразу поняла, чего он от нее хочет, оробела и отступила к стене. Он же стоял перед нею, ухватив ее за рукав и как бы в поклоне подавшись вперед.
Кто-то засмеялся, женщина подумала, что над нею, и сказала тоже громче, чем нужно:
– Что вам надо, пустите!
Она вырвала руку и ушла.
Фокусник еще некоторое время стоял, улыбаясь и подавшись вперед, потом повернулся и пошел вслед за ней. На лестнице он ее догнал.
– Простите, пожалуйста, я прошу у вас прощения.
– Не надо, – остановилась женщина, – зачем это?
– Я виноват, я не думал вас обидеть. Хотите, я при всех перед вами извинюсь?
– Наверно, вы просто пошутили…
– Я пошутил, просто пошутил, – обрадовался фокусник.
– А я вас не поняла. Значит, я сама и виновата, так?
– Так!
– Значит, это я должна перед вами извиняться?
Она уже и сама шутила. И это было так хорошо, что фокусник наклонился и поцеловал ей руку.
Тут он увидел заведующего отделом Рассомахина. Это был спокойный, добродушный человек. Все уважали его и даже любили, и это ему нравилось.
– В чем дело? – напал на него фокусник. – Одни не знают, куда деваться от выступлений, а другим норму не дают выполнить. Любимчики и постылые у нас появились.
– Только не обобщай, – добродушно сказал Рассомахин. – О ком ты говоришь конкретно?
– О себе я говорю конкретно, о себе!
– Так поговори с администраторами, это от меня не зависит. Раз к тебе так относятся люди – значит, чем-то заслужил.
– Не прикидывайся, все от тебя зависит, все! – крикнул фокусник ему вслед.
Только тут он заметил, что несколькими ступеньками ниже стоит его дочь. Она знала, что отцу будет неловко перед нею за эту сцену, и поэтому смотрела виновато.
– Нечего меня встречать, – покраснел он, – я не ребенок.
– Я с работы, зашла по дороге, – сказала дочь.
Фокусник побежал по лестнице, дочь заторопилась вслед.
Внизу их догнал Миша Тиунов, тоже фокусник. Он шел рядом,
