затмит для меня никакая другая.
Мы жили в городе Клинцы Брянской области, на улице Красной, снимали комнату у родной бабушкиной сестры. Мой брат спал на диване, я – на приставных стульях. Мама с папой занимали единственную кровать, а бабушка устраивалась на раскладушке. Здесь же практически находилась и отцовская мастерская: он рисовал портреты вождей и государственных деятелей. Однажды, со сна, я нечаянно столкнул со стола краски, и их брызги попали на изображение вождя народов Иосифа Сталина. Папа был в гневе. Бабушка, схватив меня на руки, испуганно, но решительно выкрикивала: «Лёва, не трогай ребенка!» А потом, когда скандал миновал, она оправдывалась перед моим грозным отцом.
Дом, где мы жили, и сегодня у меня перед глазами. Воскресный день. На небе ярко светит солнце, за плетнём маленьким земным солнцем горят подсолнухи. Огромный стол. Куриный бульон с дольками яйца. Вся семья в сборе. Но вот родители уходят, мы останемся одни с бабушкой, и на столе неожиданно появляется фотография. Предобрейшее лицо. Пышная шевелюра. Это наш дедушка Яков.
Бабушка рассказывает нам о его воинской службе, его офицерских назначениях, интендантских обязанностях и большой ответственности. Она колесила с ним по Союзу и всегда ему помогала, носила у себя на поясе все его ключи от многочисленных складов. Во время войны он пропал без вести в чине капитана-интенданта под Белостоком. Его фотография – моё небольшое, но драгоценное наследство, которое перешло ко мне от бабушки.
Она всегда доставала дедушкину фотографию, как икону.
Вечер своё наважденье припрятал,
Было светло и тепло до утра.
Мы не увидимся, дедушка Яков,
И не пришла нашей встречи пора.
Ксёндз к алтарю, подбоченятся хаты,
Громко в окно постучится война.
Мы не увидимся, дедушка Яков, —
Это не наша с тобою вина.
Из родословной останутся строчки.
Мама… Снаряды, летящие в ночь.
Судьбы, зарницы и гнев многоточий —
Не пожалеть и, увы, не помочь.
Вновь соберутся случайные люди,
Лихо гармошка раскроет меха;
Вспомнят кого-то, кого-то осудят,
Стопку нальёт молодая сноха
Бабушка, скорбь до конца не оплакав,
Так и останется в мире одна.
До возвращения, дедушка Яков, —
В тихой молитве забытого сна.
2011
Мой второй дедушка – Илья, был председателем колхоза под городом Вольском. В 43-м попросил освободить его от брони и ушёл на фронт. В тот же год он погиб во время прорыва блокады Ленинграда. Я назван в его честь, а моему брату дали имя Саша (созвучное с Яша). На имя Яков мама не решилась – видимо, опасалась беды.
Провинциальный маленький город жил по своим законам. В субботу бабушка отправлялась на рынок, где покупала вкусные вещи, торгуясь и ругаясь, как и положено. Встречалась там со своей родной сестрой, которая выдавала рыночные местовые талоны. То был примитивный бизнес моей двоюродной бабушки,
