на москитную сетку.
– Постараюсь не мешать тебе по утрам. Ты же, наверное, ходишь в школу.
– Да, я посещаю школу с этой осени. В прошлом году у меня был учитель. Я очень нервная.
– Вот как? – Кэйси удивленно вздернула брови, стараясь не улыбнуться. – Что до меня, то я почти совсем без нервов.
Элисон нахмурилась. Не зная, что делать, то ли войти, то ли удалиться, она медлила на пороге.
Кэйси заметила, что девочка отлично вымуштрована, но инициативы не проявляет. Взрослые не приглашают – не входит, не отпускают – не уходит, так и стоит в нерешительности, аккуратно сложив руки. И этому ребенку всего одиннадцать?!
– Скажи-ка, Элисон, а как ты здесь развлекаешься?
– Развлекаюсь? – и Элисон как зачарованная переступила порог комнаты.
– Ну конечно. Ты же не можешь все время заниматься в школе. – И, отбросив непокорный локон, упавший на глаза, заметила: – Я, кстати, тоже не собираюсь работать все двадцать четыре часа в сутки.
– Здесь есть теннисный корт, – и Элисон осторожно подошла чуточку поближе, – и бассейн.
Кэйси кивнула.
– Люблю плавать, – затараторила она, – но я плохо играю в теннис. А ты играешь?
– Да.
– Здорово! Может, ты и меня поучишь, – и Кэйси снова окинула взглядом комнату. – Скажи-ка, а твоя спальня тоже розовая?
Элисон не сразу переключилась на другую тему. Она помолчала, подумала:
– Нет, она в сине-зеленых тонах.
– М-м-м, хорошее сочетание, – и Кэйси, сморщившись, посмотрела на розовые занавески. – Знаешь, когда мне было пятнадцать, я выкрасила свою комнату в пурпурный цвет, и меня после этого два месяца мучили кошмары.
Она поймала пристальный, немигающий взгляд Элисон.
– Что-нибудь не так?
– Вы не похожи на антрополога, – выпалила Элисон и, спохватившись, замолчала, изо всех сил стараясь остаться в вежливо-холодноватых рамках хорошего тона.
– Нет? – Кэйси вспомнила о Джордане и удивленно спросила: – Но почему?
– Вы хорошенькая, – и Элисон густо покраснела.
– Ты так думаешь?
Кэйси встала и, картинно вглядываясь в зеркало, прищурилась.
– Иногда и мне так кажется, но вообще-то я считаю, что у меня слишком маленький нос.
Элисон тоже смотрела на отражение Кэйси. Их взгляды в зеркале встретились, и Кэйси приветливо улыбнулась. То была спокойная, теплая и всепонимающая улыбка. Губы Элисон, столь похожие на дядины, бессознательно дрогнули. Похоже, эту девочку умудрились отучить улыбаться.
– Мне пора идти обедать, – и она попятилась к двери, явно не желая терять из виду улыбку Кэйси.
– До встречи, Элисон.
Дверь закрылась, и Кэйси вздохнула. «Интересное семейство, – решила она, снова подумав о Джордане. – Очень интересное».
Она
