было в том, что военные считали для себя низостью сотрудничать с жандармами и доносить на сослуживцев, вне зависимости от того, что донесено. Если о ком-то узнавали, что он «фискалит», можно было стреляться, ни один человек в офицерском собрании не подал бы такому руки. В свое время ходила легенда – в одной из кадеток учился внук адмирала, ему приходилось туго, и он фискалил руководству училища. В конечном итоге приехал сам адмирал, выстроили всех кадетов, вышел и сказал: ну что ты будешь делать?.. Что вы, не можете перевоспитать моего внука, вашу мать – он ведь и мне нафискалил.
Вот так!
Возможно, танк – это всего лишь выступление небольшой группы. Если оно увенчается успехом – выступят уже все силы заговорщиков, если нет – это останется отчаянным актом одиночек. В таком случае у нас есть несколько часов, чтобы взять ситуацию под контроль. Потом все взорвется…
Шахиншах Хусейн пошевелился на заднем сиденье, попытался устроиться поудобнее. Между передним и задним сиденьем существовала поднимающаяся перегородка, но сейчас она была опущена.
– Потерпите, еще немного. Сейчас приедем в посольство.
– Искандер… надо ехать… во дворец.
– Успеем!
Если во дворце заговорщики, то мы попадем прямо к ним в руки. Нужно выводить из ППД русские дивизии, брать под контроль город. Нужно, чтобы советнический аппарат провел работу в подсоветных частях, разъяснил, что произошло…
Народа на улицах было много – и он все прибывал и прибывал, автомобильное движение почти встало, и мы пробивались вперед с клаксоном и руганью. На Востоке любой скандал вызывает массовое столпотворение, моментально образуется толпа, и один опытный человек может из любой искры разжечь страшное, всепожирающее пламя.
Люди уже ходили по проезжей части дороги, все стремились к центру города.
– А… шайтан!
Какой-то автомобиль, пытаясь протиснуться, ударил нам в крыло, несильно, но чувствительно.
– Протискивайся. Машина бронированная. Главное – добраться.
Главное – добраться…
Добрались – в дипломатическом квартале было поспокойнее, но народ тоже был. В основном – любопытствующие. На их месте я бы все-таки сидел дома, а не любопытствовал.
Вот и ворота. Господи, приехали…
– Сигналь. Короткий, длинный, короткий…
– Понял, эфенди Искандер.
Хриплый старомодный гудок пневматического клаксона разорвал тишину. Короткий – длинный – короткий…
– Давай еще раз!
Короткий, длинный, короткий. Ноль – один – ноль.
Ворота дрогнули, пошли в сторону. За ними – гвардейцы, в шлемах, в бронежилетах, с оружием. Даже если бунтовщики прорвутся в дипломатический квартал, не важно – разъяренная толпа или воинская часть – в посольстве двадцать четыре хорошо вооруженных гвардейца. Если и не удержим, то кусаться будем больно.
– Правь
