удалось.
– Аппаратура у полиции Нью-Йорка убогая.
– Не такая уж убогая, – буркнула она. – Этот тип оказался настоящим мастером. Тебе бы тоже пришлось повозиться.
– Хочешь меня обидеть?
– Думаю, тебе еще представится возможность с ним потягаться. Он ведь обратился ко мне лично, так что я не удивлюсь, если он позвонит сюда.
Рорк отложил вилку, взял кофе – он старался вести себя, как обычно, но внутренне напрягся.
– Лично?
– Ага, хотел говорить именно со мной. Сначала нес какую-то чушь о религиозной миссии, о том, что действует по велению Бога. Потом загадывал загадки.
Ева включила запись разговора и заметила, каким сосредоточенным стал взгляд Рорка. Он внимательно выслушал запись и усмехнулся.
– И ты решила проверить Лакшери Тауэрс?
– Конечно. Пентхаус. В гостиной были разбросаны части тела жертвы. Все остальное было в спальне. – Она поставила на стол тарелку, встала и начала нервно расхаживать из угла в угол. – Такого я еще никогда не видела. Это было отвратительно! И особенно потому, что было сделано с точным расчетом на то, как все будет жутко выглядеть. Словно хирург работал. Медэксперты полагают, что все это проводилось на живом человеке. Его накачали наркотиками, но так, чтобы он был в сознании и чувствовал боль. Можешь мне поверить, боль была невыносимая. Ему вспороли живот.
– Господи Иисусе! – прошептал Рорк. – Это старинное наказание – за религиозные или политические преступления. Смерть медленная и мучительная.
– И еще чертовски грязная, – добавила она. – Ему отсекли обе ступни и одну руку. Он был еще жив, когда выкололи правый глаз – который, кстати, на месте преступления мы не обнаружили.
– Ужасно! – Рорк, всегда считавший, что у него крепкий желудок, внезапно потерял аппетит и встал. – Око за око.
– Это о мести, да? Из какой-то пьесы?
– Это из Библии, дорогая. Всем пьесам пьеса. – Рорк подошел к шкафу и вынул безупречно отглаженные брюки.
– Опять про Господа… Понятно, играем в месть. Может, это месть религиозная, а может – личная. Мотив установим окончательно, когда выясним все про жертву. Но журналисты не должны ни о чем пронюхать, пока я не свяжусь с его семьей.
Рорк подобрал к брюкам рубашку.
– Дети у него есть?
– Трое.
– Трудная у тебя работенка, лейтенант.
– Мне нравится, – машинально ответила Ева, а потом некоторое время молчала, закрыв лицо руками. – Скорее всего, его жена и дети в Ирландии. Мне надо сегодня же их разыскать.
– В Ирландии?
– Угу. Похоже, убитый был твоим соотечественником. Но, думаю, с Томасом З. Бренненом ты знаком не был. Или был? – Она усмехнулась, но, увидев, как потемнели глаза Рорка, улыбаться перестала. – Значит, ты его знал? Об этом я не подумала…
– Лет сорока с небольшим? – спросил Рорк сдержанно. – Ростом меньше шести футов, волосы светло-русые?
– Кажется, так. Он занимался коммуникационными
