страданий», – поскольку этот аргумент уже был решительно отвергнут. В любом случае имя хозяйки облегчает задачу. Рузич? Не слишком распространенная фамилия.
– Я просто хочу черкнуть ему пару строк, – повторила Эйприл. – Сказать, что не желаю ему зла и что ему не стоит волноваться насчет моих ожиданий.
«Определенно, пиво, – подумал Адам. – Совершенно точно, нужно пропустить кофе и перейти прямо к пиву».
– Можете узнать для меня адрес? – спросила девушка.
– Вероятно. Я беру почасовую оплату – не больше и не меньше. И не отвечаю за результат. Единственное, что я гарантирую, – свое время.
Она кивнула и достала кошелек.
– Я готова заплатить двести долларов.
– Давайте сотню. Расценка – пятьдесят долларов в час. Если это займет больше двух часов, я вам сообщу.
Вообще-то, он брал сто долларов в час, но работа вряд ли потребует больше двадцати минут, а показная щедрость ему не повредит.
– Хорошо. – Эйприл отсчитала пять двадцатидолларовых купюр, положила на стол и подвинула к нему. – И еще кое-что… Вы ведь обязаны сохранять конфиденциальность, да? Как адвокат?
– Я не адвокат.
Похоже, она испугалась.
– Но и не болтун, – прибавил Адам. – У меня своя жизнь, у вас своя. Я буду молчать, если только полиция не войдет в эту дверь и не прикажет мне говорить.
– Этого не случится.
Она понятия не имела, как часто это случалось с клиентами Адама.
– Просто хочу быть уверена… это личное, понимаете, – сказала Эйприл. – Это личное дело.
– Я не публикую пресс-релизы.
– Конечно. Но вы ничего не скажете… э-э… своему брату? Не поймите меня неправильно, я очень уважаю тренера Остина, но… это личное.
– Мы с Кентом не слишком много общаемся, – сказал Адам. – Я просто найду вероятный адрес и сообщу вам. Остальное – ваше с отцом дело.
Она благодарно кивнула.
– Как с вами связаться?
Девушка продиктовала ему номер сотового телефона, который он записал в блокнот. Рядом написал имя Эйприл, затем вопросительно посмотрел на нее.
– Фамилия?
Она нахмурилась, и Адам понял, что ей не хочется этого делать. Если она по-прежнему носит фамилию отца, в чем он не сомневался, то боится, что Адам узнает, за что тот угодил в тюрьму.
– Харпер, – сказала она. – Но помните, что это…
– Личное. Да, мисс Харпер. Я понимаю. Мне каждый день приходится иметь с этим дело.
Девушка поблагодарила его и пожала руку. От нее пахло кокосом, и он подумал об этом и о ее загорелой коже и решил, что она только что из солярия. Октябрь на севере Огайо. Все хорошенькие девушки сражаются с холодом и темнотой. Пытаются перенести лето в зиму.
– Я буду на связи, – сказал он на прощание, дождался, пока заработает
