про то, как я буду пить молоко из железной кружки после многолетнего голода…
– Ты меня не разжалобишь! – сказала бабка Наталья. – Есть нам не предложили.
– Я же не настаиваю на молоке, Наташа, Наташа!.. Ты меня неверно поняла, – заспешила Мари. – Я же говорю: хлебца-то можно поесть немного?..
– А тебе предложили есть хлеб? – холодно произнесла бабка Наталья.
Мари вновь заплакала.
Он слышал в дреме, как они запели, а когда он свесил голову вниз и глянул, они сидели обнявшись, Мари всхлипывала, и пели скрипучими старушечьими голосами песню, где слова были почти неразличимы:
да я-я-ааа одета-ааа… —
он засыпал, он посапывал носом, он слышал, как бабка Наталья спросила: «Мы не мешаем тебе спать, милый?..»
Потом сон отступил. И он слышал – Мари опять говорила:
– …Наташа, только не спорь: я надумала, что, если мы не умрем здесь от голода, в нашей жизни еще будет что-то очень замечательное.
– И необязательно реветь. Вытри слезы.
Мари послушно вытерла глаза, но продолжала:
– Ты знаешь, будет что-то огромное-огромное: оно придет, как облако, и будет стоять над нами. Большое и белое… Знаешь, почему я так думаю?
– Не знаю, почему ты так думаешь… Вытри слезы, опять ты плачешь.
– Почему? А потому, что в начале жизни у нас все было так хорошо! так прекрасно! и жизненное завершение после столь долгих лет тоже должно быть прекрасно: оно нас ждет. Оно ждет нас, Наташа.
– Да вытри же слезы!.. Нас ждет богадельня.
– Ну и что?
– Огромная белая богадельня – вот тебе разгадка твоего ожидания. Игры со старичками. И кино.
– А лото?
– Ну хорошо, и лото тоже.
Мари оживилась:
– А почему ты так плохо говоришь о доме престарелых, я не понимаю тебя, Наташа?
– Там прекрасно. Во всяком случае, там тебя покормят.
– Не иронизируй. И лото. И кино. И опрятность. А главное – ты же забываешь главное – там может произойти встреча с каким-нибудь интереснейшим человеком! Почему ты общение сбрасываешь со счетов? Это нечестно. Разве прекрасный и обаятельный человек, тонкий, умный, одухотворенный, не облагораживает любые стены?
– Помечтай, Машенька.
– Я не мечтаю – я верю!..
Они смолкли, а он в полусне усмехнулся, несколько удивленный тем, что тщедушные и полуразрушенные старухи хотят еще встретить в жизни какого-то человека (он силился представить себе старика с бородой – рядом с Мари).
– А знаешь, Мари, мы не умрем, – заговорила теперь бабка Наталья, – я искала и нашла выход: если Матрена и завтра не вернется, мы сделаем вот что: мы поработаем…
– Как?
– Помнишь, она жаловалась: в огороде, мол, полоть надо – мы прополем
