и подарками.
Подключилась тамада и стала громко выкрикивать какие-то речёвки и шутки.
Все разместились за столами, Эмма рядом с Борей. Они так и не разговаривали.
– А сейчас первый тост от самого близкого из присутствующих здесь родных именинницы.
Борис встал. Откашлялся.
– Дорогая моя женушка. Ты всегда такая яркая, радостная! С тобой очень легко и весело. Посмотри, сколько у тебя друзей, как тебя любят! Желаю тебе постоянно купаться в любви! И быть самой лучшей женой!
С этими словами он протянул ей маленькую коробочку, обитую красным бархатом.
Эмма с вожделением открыла её и запрыгала-завизжала:
– Они просто потрясающие!
Гости суетливо перешёптывались, предполагая, какое украшение Эмма увидела в коробочке.
Она тут же сняла свои длинные серьги – бижутерию, и нацепила ярко блестящие камушки. Обняла мужа и, крепко поцеловав, прошептала на ухо:
– Самый крупный – 0,7 карата?
– Эм, не начинай, ладно? Это просто серёжки.
– Это офигительные серёжки с огромными бриллиантами и кучей маленьких! Спасибо! Я люблю тебя! – она посмотрела на него, глаза её горели ничуть не слабее тех бриллиантов. В его взгляде читалось удовлетворение и самодовольство, а ещё немного виноватости. Ну ничего, главное, что он всё осознал. Теперь точно ситуация наладится.
Весь вечер шутили и смеялись, но складывалось впечатление, что фотокарточку пары разорвали пополам и никак не могут склеить обратно. То Эмма старалась подластиться к мужу, а он отвечал чересчур холодно, то Борис вдруг, будто пробуждаясь от своих мыслей, улыбался Эмме светло и радостно. Лиля бегала между мамой и папой и без умолку рассказывала, как они с бабушкой ходили на пруд уточек кормить. Под конец вечера Эмма решила, что неделя итак прошла в отдалении друг от друга, а теперь надо взять себя в руки и просто жить, как прежде. Со временем всё забудется.
Она танцевала с Лилей и смотрела на мужа. Тот угрюмо сидел за столом и что-то писал в телефоне.
«Что у него? Проблемы на работе, или грёбанная Настя?» – Эмма решила пригласить его на танец и в это время поговорить по душам, чтобы не ругаться, а тихо пошептаться и, возможно, помириться.
Она заказала диджею «их» медляк – у каждой женщины есть такая песня. Боря приободрился, кажется, догадавшись, на что намекает супруга.
Кружась в танце, Эмма не знала с чего начать. И, не будь глупой, решила говорить прямо, как любят мужчины – безо всяких тонких намеков.
– Борь, я хочу вернуться. Я устала жить там, далеко от тебя, без Лили. Соскучилась, – она подняла на него грустные глаза.
– А как ты собираешься жить дальше?
– Как раньше. Я всё прощу и забуду, как будто ничего не было.
Боря молча продолжал танцевать, будто не знал ответа, или чего-то ждал.
– Что ты хочешь от меня? – не выдержала Эмма.
