сейчас уже без разницы, – вздохнула Эмма, – тогда скоро мы подъедем.
Она нажала кнопку отбоя и вышла в соцсеть. На страничке всё было по-прежнему: десятки поздравлений от друзей и поклонников, стена пестрела переливающимися гифками цветов и стихов. Но ничего уже не радовало. Главный подарок преподнёс самый близкий человек: новую жизнь разведёнки.
Тут послышался поворот ключа в замке. Эмма поднялась с кресла и вышла в коридор.
Борис стоял на пороге, мокрый с ног до головы, при этом в его взгляде проскальзывала вина.
– Что ты делаешь?
– Собираю вещи. Разве не видно?
– Вещи собирает Мария, а ты что делаешь?
– Да пошёл ты!
Борис молча прошёл в детскую, взял у няни практически собранную сумку и отставил в сторону. Аккуратно прикоснулся к локтю Марии:
– Вы не могли бы час-другой погулять с Лилей на улице? Сводите её в кафе. Я позвоню, когда можно будет вернуться.
– Конечно, – она кивнула.
Быстро собрав девочку, няня ушла из квартиры. Надутая до невозможности Эмма сидела в спальне, глубоко окунувшись в кресло, и ждала объяснений. Конечно, надо было уйти сразу. Но раз уж он так не вовремя вернулся с пляжа, то хотелось бы выслушать режиссерскую версию фильма.
Борис встал в проёме двери.
– Ну что ты там себе накрутила? Очередной книжный роман или киноэпопею?
– Я хотела бы услышать это от тебя! – с сарказмом сощурив глаза, Эмма подняла взгляд на мужа.
– Да просто ты всё не так поняла, – он улыбнулся своей обезоруживающей лисьей улыбкой.
– Ну конечно, конечно! А как?
– Да так, – он опустился на корточки и преданно посмотрел в глаза супруги, – эта девушка – наша новая сотрудница. Мы со Славкой поспорили, что она прыгнет ко мне в постель максимум через три дня. Но я не собирался этим пользоваться, просто надо же доказать коллеге, что я супермачо? – он заискивающе улыбнулся. – Это была просто случайность.
Боря пожал плечами и поцеловал коленку жены.
Она взбрыкнула ногой.
– Да пошёл ты. Всё кончено.
– Всё только начинается, родная, – он схватил её за ногу и выдернул с кресла на пол.
Эмма стала выворачиваться, в душе уже успокоившись. Уж она-то знала, какой Славка кобель – даже к ней, жене друга, клеился. Он-то и соблазнил благоверного на скользкую дорожку.
Борька стянул с нее блузку, Эмма завизжала:
– Отстань, даже и не думай! – сама же сделала все, чтобы потереться большой грудью о мокрую рубашку мужа.
– Лишняя облицовка, – муж дёрнул за цветочек в серединке, нежная ткань лопнула, и лиф полетел на пол, открыв прекрасные упругие шарики. Он впился в них губами, вдохнул сладкий аромат. Эмма уже растаяла под ним, слегка озябнув от холодной мокрой одежды, которую Боря не успел снять. Тело покрылось гусиной кожей.
