притягивает своей неразгаданностью и таинственностью, как табличка с простым и ясным «посторонним вход запрещён». Позвольте, но какой же я посторонний! Тем более, если речь касается меня самого. Я же говорю сейчас о своей высшей нервной деятельности.
Каждый может об этом говорить, ибо у каждого она существует. Что же эта за деятельность? Чем занимаются нервы на высшем уровне? Не там ли ответы, нет, не правильно – намеки на высшие дружбы, взаимопонимание, братство и любовь. Не там ли, среди их деятельности, меня ожидает встреча с высшими силами.
В последнее время я перестал смотреть в небо. Оно слишком недоступно для моего поиска Бога.
Я стал смотреть в себя, ибо это единственное, что мне по-настоящему доступно, понимая, что именно во мне среди высшей деятельности моих нервов и находится вход в Царство Божие. Запредельная близость и одновременно такая же удаленность возможного откровения вызывают невыносимое желания к познанию. Ничего не может быть интереснее для человека, кроме него самого. Не вызывает никакого сомнения, что в самой высшей нервной деятельности сокрыта комбинация, позволяющая испытывать озарения, способные привносить в душу некнижные знания, превосходящие всякий земной опыт. Я глубоко уверен, что есть такое состояние нашего естества, достижение которого открывает в нас вход Божественной благодати. Нет никакого сомнения, что это состояние зависит от абсолютно искреннего нашего устремления к благомыслию и благоделанию, проще говоря – к добру.
По закону жанра
К сожалению, все чаще и чаще приходится наблюдать негативное отношение к москвичам со стороны тех, кто приехал жить, учиться и работать в столицу. Трудно понять, почему это происходит, но факт есть факт, и, полагаю, основания для этого, безусловно, есть. Сам я москвич с самого дня своего рождения. И когда я учился в столичной школе, в нашем классе не было никого, кто родился бы в другом месте. Зная жизнь большинства своих одноклассников, я не нахожу в ней и в них ничего такого, что сегодня вызывает постоянные жалобы на москвичей. Но то, замечу был центр Москвы, а это, сами понимаете, – несколько особая публика. Когда же я достиг отрочества, то моя семья переехала в новостройки, и там жили во многом совсем другие люди. И это тоже была Москва, но большая часть детей из новой школы росли и жили в общежитиях для рабочих, которых в этом районе было предостаточно. Эти ребята тоже родились в Москве, но к нам относились крайне негативно, как к приезжим из центра. Многие из них жили в таких семьях, которые было принято называть неблагополучными. Естественно, не все из них обрели должное семейное воспитание и, вступив во взрослую жизнь, вполне могли повлиять своим поведением на формирование отрицательного мнения о москвичах в целом.
Имея некоторое право вступиться за столичного жителя, скажу, что скорее всего в критических высказываниях гостей столицы в большинстве своем речь идет о тех, кто в Москве не с рождения, а примерно лет с десяти, да и воспитывались многие из них не коренными москвичами, а приезжими. Я абсолютно уверен, что у тех коренных москвичей, кто родился в семье московской и прожил в столице всю жизнь, хамства и бескультурья быть не может.
Столичный дух никто не отменял: он по-прежнему
