стараясь ему следовать. Самым действенным лекарством для пораженной гордыней души является смирение. К сожалению, мало кто понимает, о чем в данном случае идет речь. Многие из нас путают смирение со скромностью, кротостью, а иногда и терпеливостью, даже с интеллигентностью, но все эти добродетели имеют к смирению самое малое отношение. Да простит меня читатель за мое дерзновение рассуждать на эту тему, обнаруживая тем самым отсутствие и во мне смирения как такового.
И все-таки, что же такое смирение, и почему отцы церкви так настоятельно заботятся именно о нем в нашей духовной жизни? В словаре мы находим, что смирение – это религиозное сознание человека со скромным отношением к самому себе. Проявляется в почтительности, вежливости и отсутствии гордыни. Казалось бы, проще некуда, но последнее делает из смирения тяжелейшую задачу, ибо избавиться от гордыни означает не что иное, как вернуться в рай. Нахожу еще ряд ответов на вопрос о смирении, объединяя которые, можно сказать так: смирение – это осознание величия Бога. Понимание себя как существа, сотворенного Богом. Это жизнь в согласии с тем, чего желает то духовное, что есть в нас. Это жизнь в любви через милосердие, сострадание и уважение к достоинствам человека и принятие его недостатков. Смирение предполагает, что нет ничего выше Творца, который, как никто, знает, что именно лучше и нужнее для нас. Это – когда вы без страха и обиды на судьбу принимаете все те проблемы, которые на вас свалились, зная, что за вашей спиной всегда есть Бог. И все-таки после этих рассуждений что-то еще не складывается в ответе на данный вопрос. Возникает ощущение, что всего лишь была предпринята попытка ответа на вопрос.
Как-то раз, когда я был в монастыре, один из монахов, говоря о смирении, дал мне очень необычный ответ, суть которого заключалась в том, что смирение есть когда-то потерянная и вновь обретенная естественность. То есть то, что можно было бы представить как абсолютное отшелушивание от души всего того, что является для нее неприсущим; некое пробуждение, когда максимально нивелируется наше эго. Не об этом ли говорит Христос, призывая нас: будьте, как дети, дабы войти в Царство небесное. Именно ребенок, как никто иной, имеет наименьшее эго, а потому все его проявления естественны. Он нищ духом, а потому и блаженен. По сути, ребенок смиренен, и только проживаемая им жизнь в дальнейшем лишает его смирения, делая его эгоистом, опутанным множеством иллюзий и демонстративных проявлений, в сердце которого, как сорняк, медленно, но верно прорастает гордыня.
Важно понимать, что исчезновение эго и приводит человека к переживанию подлинной любви, а если так, то смирение есть не просто проявление в человеке любви, а преображение его духовной сути в свете этой самой любви. В этом и только в этом состоянии человек становится не ищущим, а нашедшим Бога; видимо, в этом и заключается всякая подлинная вера. Иными словами, для того, чтобы быть смиренным,
