и Сежес продвигались быстрее, но тёмный коридор упрямо не желал кончаться.
– Он не становится короче, – вдруг остановилась чародейка.
– Ты заметила? Я тоже. Вот уже четыре полных круга от угла до угла ровно тридцать два шага. И не убывает.
– Нас кружит, – на сей раз Сежес побледнела уже по-настоящему.
– Кружит. А ты по-прежнему не чувствуешь никакой магии?
– Нет. Ничего.
– Тогда идём дальше, – решил Император.
…Поворот, поворот, ещё один и ещё. Тридцать два шага от угла до угла – и в трепещущем свете факела открывается всё тот же коридор, как две капли воды похожий на уже пройденный. Правитель Мельина нацарапал было на стене большой крест – ожидая, что они каким-то образом ходят по кругу – но нет, метка им больше так и не попалась.
– Нет смысла идти дальше, повелитель, – не выдержала наконец Сежес. – Где-то была ошибка. Или мы таки угодили в их ловушку.
Император молча сжимал кулаки. Они угодили-таки в ловушку, волшебница совершенно права. Бессмысленно даже думать, где и как это случилось. И всё-таки, всё-таки… именно на это ведь и рассчитывали неведомые строители. Что угодившая в их лабиринт жертва остановится, повернёт назад… и, ясное дело, останется здесь навсегда.
– То-то мне подозрительным показалось, когда сошли на нет все эти проклятые штуковины. Сколько их всего было, повелитель? Тридцать одна, вы говорили?
– Тридцать две. После того разговора мы натолкнулись только на один-единственный капкан.
– Тридцать две ловушки… тридцать два шага… – забормотала Сежес. – Ну конечно! – Она вдруг хлопнула себя по лбу. – Это всё для отвода глаз. Мы идём вниз, мой Император.
– Вни-из? Я не чувствую никакого уклона, – удивился Император. – А ну-ка… У тебя найдётся монетка, Сежес?
Волшебница кивнула.
Имперский монетный двор всегда славился не только чеканкой, но и почти идеально правильной формой золотых кругляшей. Правитель Мельина поставил золотую марку на ребро – но та и не думала никуда катиться.
– Ничего не понимаю. Если ход уводит вниз, то…
– А в этом и состоит их магия… самая простая… какую и засечь труднее всего… ой!
Впереди что-то с грохотом рухнуло.
Они завернули за угол и упёрлись в тупик. Опустившаяся плита закрыла дорогу дальше. Правитель Мельина обернулся – и вторая такая же плита рухнула в дальнем конце коридора, окончательно заперев их.
– Вот так, – после некоторого молчания проговорила волшебница. – Никаких тебе нажимных пружин и прочего вздора. Пирамида сама знала, когда приводить ловушки в действие.
– Ты можешь что-нибудь сделать, Сежес?
– Вы ведь для этого меня и брали, повелитель? Ясное дело, могу. Ваша очередь светить мне, мой Император.
…Чародейка возилась очень долго, так долго, что их запас факелов съёжился
