называл меня Гур, Ясито-сама.
Сумихара снова поднял меч, полюбовался хамоном[9] на полированном до нестерпимого блеска клинке.
– Ты знаешь секреты повелителя железа, Гуро-сан.
– Знаю, Ясито-сама, – Гурьев утвердительно наклонил голову вперёд и набок. Не слишком ли много чудес на сегодня, подумал он.
– Как ты назвал его, Гуро-сан?
– Священный Гнев, Рассекающий Сталь.
– Великолепное имя для меча. И великолепный подарок, достойный не меня, ничтожного слуги, но самого Микадо, да воссияет его святое имя навечно. Я принимаю этот дар с благодарностью и восхищением, Гуро-сан.
Генерал шагнул назад и низко поклонился. Гурьев проворно согнулся в ответном поклоне самураю.
Сумихара вернулся на своё место:
– Прошу садиться, господа, – проговорил он по-русски и тут же снова перешёл на японский: – Что я могу сделать для тебя, Гуро-сан?
– Мне нужно оружие, чтобы защитить моих людей. У атамана оружия не так много. Простите, если моей просьбой я нарушаю ваше спокойствие, Ясито-сама.
– Список, – протянул руку генерал.
Гурьев, поднялся, опять поклонившись, шагнул вперёд, подал генералу бумагу обеими руками и, отступив назад, сел рядом с есаулом. Сумихара, не глядя, приложил оттиск личной печати, и, подозвав адъютанта, изо всех сил пытающегося сохранить остатки самообладания, передал ему лист:
– Выдать всё, – и снова повернул лицо к Гурьеву: – Что ты делаешь в Маньчжоу, Гуро-сан?
– Учусь чувствовать и понимать свой народ, Ясито-сама. Прошу меня извинить, но я не верю, что смогу стать истинным воином Пути, если не сделаю этого.
– Почему здесь, а не в России?
– Там это сделать сегодня невыразимо труднее, Ясито-сама. Большевики прилагают все возможные усилия, чтобы русские – и не только русские – исчезли с лица земли. Ещё раз прошу извинить мою дерзость, Ясито-сама.
– Ты думаешь, они ещё не преуспели?
– Пока нет. И я постараюсь, чтобы у них ничего не вышло. Конечно, один – я немногого стою. Но с другими воинами, русскими и не только, – с такими, как вы, Ясито-сама, – должно получиться.
Генерал прищурился:
– Миссия народа Ямато – не в том, чтобы спасать Россию и русских. Или ты думаешь иначе?
– Разумеется, я думаю иначе. Выручать свою Родину из беды – дело самих русских, тут вы правы, Ясито-сама. Но помочь им – дело чести всех остальных, если все остальные хотят выжить и уцелеть, как народы, со своей историей и судьбой.
– Странные речи. Смелые речи, – Сумихара посмотрел на ничего не понимающего Шлыкова и снова обратил взгляд к Гурьеву. – Я подумаю над твоими словами, Гуро-сан. Слова, сказанные воином Пути, достойны того, чтобы подумать над ними. Что дальше?
– Нисиро-О-Сэнсэй завещал мне побывать в Ниппон. Думаю, нынешней осенью
Хамон – особая зона клинка, созданная посредством процедуры закаливания режущего лезвия с целью придания ему твердости.
