нет, – раздражённо пожал плечами Шерстовский. – По возрасту – вероятно, но… Нет, нет. Конечно, нет. Однако!
– Что?!
– А сами не видите?! – гаркнул Шерстовский. – Ждите!
Он шагнул на крыльцо, стукнул в дверь, вошёл, остановился на пороге. Гурьев посмотрел на офицера, вздохнул и кивнул:
– Ну, проходите, раз уж приехали. Присаживайтесь. Угощать мне вас нечем, – была хозяйка, да вся вышла.
– Примите мои…
– Перестаньте, – махнул Гурьев рукой.
– Нет, нет, – запротестовал Шерстовский, шагнув вперёд. – Я действительно сожалею. Поверьте. Нам всем сейчас… нелегко. А где полковник Шлыков?
– Полковник Шлыков пока не в состоянии воевать. Приходится делать это за него. Уж как прорезалось.
– Но вы не можете вести самостоятельные боевые действия, без координации. Обстановка…
– Я знаю обстановку не хуже вашего, – перебил ротмистра Гурьев. – Отряд не ведёт активных операций. Мы, по мере сил, предотвращаем проникновение красных бандитов в район.
– Послушайте, господин… Гурьев. Невозможно сколько-нибудь эффективно обороняться…
– Я и без подсказки понимаю, любезнейший Виктор Никитич, что наилучшая оборона – это поход на Москву. С какими силами, позвольте спросить? Или вы думаете, что японский Генштаб после двух с половиной петушиных наскоков на советское пограничье десятимиллионную армию в ваше полное распоряжение предоставит? А воевать с Совдепией за то, чтобы русская дорога стала китайской, – поищите дураков в другом месте.
– Вот как вы это видите, – усмехнулся Шерстовский. – Интересно.
– А вы видите это иначе? – прищурился Гурьев.
– То, что я вижу – моя частная точка зрения, – повысил голос Шерстовский. – Есть атаман генерал-лейтенант Семёнов, который…
– Вы людей моих видели? – тихо спросил Гурьев.
Шерстовский смешался:
– Видел. Что вы хотите этим сказать?
– Вам известно, сколько я положил сил, чтобы они такими стали? Воинами, а не разбойничьей ватагой. Вы думаете, я их пошлю после этого умирать за нанкинские[12] и токийские амбиции? Чёрта с два, господин ротмистр. Зарубите себе это на носу.
– Да как вы смеете!!!
– Так и смею, – Гурьев расправил плечи. – Армия без идеи – дерьмо свинячье. Командир, швыряющий в первую же мясорубку лучших воинов, как поступил бывший император и как постоянно действует атаман Семёнов – безумец. Людей не отдам. Всё.
– Ну, ты полегче, Яков Кириллыч, – осунувшийся, но вполне сносно уже выглядящий Шлыков появился из-за занавески, перегораживающей комнату, застёгивая на ходу верхнюю пуговицу полевого кителя. – Здорово, Виктор Никитич.
Ротмистр поднялся:
– Господин полковник, – голос офицера звенел от обиды. – Потрудитесь объяснить, что здесь
Нанкин – город в Китае, столица одного из «лоскутных» государств, на которые распался к середине 20-х гг. ХХ века континентальный Китай.
