жалко, что Бог допускает
нелепый в расчетах просчет,
и жизнь из меня утекает
быстрее, чем время течет.
57
Что с изречения возьмешь,
если в него всмотреться строже?
Мысль изреченная есть ложь...
Но значит, эта мысль – тоже.
58
Увы, но время скоротечно,
и кто распутство хаял грозно,
потом одумался, конечно,
однако было слишком поздно.
59
Весь век себе твержу я: цыц и никшни,
сиди повсюду с края и молчи;
духовность, обнаженная излишне,
смешна, как недержание мочи.
60
Наверно, так понур я от того,
что многого достиг в конце концов,
не зная, что у счастья моего
усталое и тусклое лицо.
61
Вон те – ознобно вожделеют,
а тех – терзает мира сложность;
меня ласкают и лелеют
мои никчемность и ничтожность.
62
Для игры во все художества
мой народ на свет родил
много гениев и множество
несусветных талмудил.
63
Таким родился я, по счастью,
и внукам гены передам —
я однолюб: с единой страстью
любил я всех попутных дам.
64
Я старый, больной и неловкий,
но знают гурманки слияния,
что в нашей усталой сноровке
еще до хера обаяния.
65
Я не выйду в гордость нации
и в кумиры на стене,
но напишут диссертации
сто болванов обо мне.
66
О чем-то срочная забота
нас вечно точит и печет,
и нужно нам еще чего-то,
а все, что есть, – уже не в счет.
67
Любезен буду долго я народу,
поскольку так нечаянно случилось,
что я воспел российскую природу,
которая в еврея насочилась.
68
По многим ездил я местам,
и понял я не без печали:
евреев любят только там,
где их ни разу не встречали.
69
Я хоть и вырос на вершок,
но не дорос до Льва Толстого,
поскольку денежный мешок
милее мне мешка пустого.
70
Мы сразу правду обнаружим,
едва лишь зорко поглядим:
в семье мужик сегодня нужен,
однако не необходим.
71
Висит над нами всеми безотлучно
небесная
