сходило за кофе.
– Возьми мне банку пепси, Бакстер.
– Все еще избегаешь контакта с автоматами?
– Это срабатывает. Они меня не злят, я не пинаю их ногами.
– Наслышан о твоем деле, – сказал он, передавая ей банку пепси. – Как и любой репортер в городе. Они сейчас осаждают нашего представителя по связям с прессой и требуют интервью с ведущим следователем.
– В моей повестке дня встреча с прессой пока не значится. – Ева взяла протянутую банку и нахмурилась. – А ты не знаешь случайно, Надин Ферст с «Канала-75» не оккупирует ли сейчас своим ядреным задом кресло в моем кабинете?
– И как ты догадалась? Я имею в виду не зад, хорошо известно, что он у нее классный.
– У тебя крошки печенья на рубашке, парень. Ты впустил ее в мой кабинет!
С видом оскорбленного достоинства Бакстер стряхнул крошки с рубашки.
– Попробовала бы ты отказаться от печенья с шоколадными кусочками! У каждого свои слабости, Даллас.
– Не морочь мне голову. Твой ядреный зад я пну позже.
– Ага, ты наконец обратила на него внимание, милочка!
– Ну, укуси меня. – Но она окинула его внимательным взглядом, пока отрывала крышечку с банки. – Слушай, как у тебя с нагрузкой?
– Ну, раз уж ты мой лейтенант, мне следовало бы сказать, что я перегружен до потери пульса. Я как раз возвращался из суда, когда меня отвлек ядреный зад Ферст и ее печенье. – Он набрал на щитке автомата свой код и заказал банку имбирного эля. – Мой парнишка пишет рапорт о нашем вчерашнем деле. Буйство в пьяном виде с тяжелыми последствиями. По словам жены, мужик напился и пошел по бабам. Они подрались, когда он приполз домой. Обычное дело, если верить соседям и предыдущим отчетам. Только на этот раз она выждала, пока он не отключился, и отхватила его причиндалы ножницами.
– Ого!
– Вот именно, – согласился Бакстер и отпил большой глоток. – Парень истек кровью еще до прибытия «Скорой». Жуткое зрелище, уж можешь мне поверить. А его член она засунула в утилизатор мусора, чтобы уж наверняка положить конец его похождениям.
– Люблю основательность во всем.
– Вы, женщины, – холодные и жестокие существа. Взять, к примеру, эту бабу. Она прямо-таки горда собой. Говорит, что феминистки по всей стране провозгласят ее героиней. Может, так оно и будет.
– Это дело закрыто. Есть что-нибудь горяченькое?
– У нас ровно столько незакрытых дел, сколько мы можем осилить.
– Какое-то из них тебе дорого как память?
– Ты намекаешь, что я могу свалить свою нагрузку на кого-то другого? Я твой навеки, Даллас!
– Я хочу бросить вас с Трухартом на охрану свидетеля. В моем доме.
– Когда?
– Сейчас.
– Позову мальчишку. Они убили двух детей? – Его лицо посерьезнело, пока они подходили к помещению для детективов, из-за тесноты именуемому загоном. – Прямо
