и неэффективную борьбу разумной и осмысленной трусости…
Однако тактика активного сопротивления повсюду при невозможности добиться решающего успеха хоть в каком-то месте неизбежно выливалась в многочисленные, часто разрозненные контратаки, зачастую проводимые без решающего превосходства в силах или против уже укрепленной противником позиции. В итоге они вели к значительным потерям, кажущимся совершенно неоправданными. Действительно, если для успешного прорыва вражеской обороны требуется трехкратное превосходство – чему учат студентов на любой военной кафедре, – то не лучше ли вместо бесплодных и дорогостоящих атак уйти в глухую оборону, заставив противника нести аналогичные потери в атаке наших позиций?
Здесь мы сталкиваемся еще с одним парадоксом блицкрига, ускользающим от понимания многих исследователей. Оборона всегда подразумевает передачу права хода противнику – то есть утрату инициативы. Таким образом, противник получает дополнительное преимущество, причем отнюдь не абстрактное, на словах, а самое что ни на есть практическое. Не скованный необходимостью реагировать на наши действия, он может без помех сосредоточить максимум усилий на направлении главного удара. После чего, даже при отсутствии общего превосходства в силах и средствах, враг без проблем совершает прорыв на выбранном им направлении. В итоге наши войска, старательно избегавшие неоправданных потерь и не атаковавшие без надежды на успех, несут еще большие потери при поспешном отходе либо оказываются в окружении. Те самые войска, которые мы так жалели и тщательно сберегали, избегая бесплодных контратак…
Да, тактика активного сопротивления опытному, а вдобавок численно и технически превосходящему противнику неизбежно влечет огромные потери – но эти потери все равно будут меньше, нежели при полном разгроме, который так же же неизбежно последует, если отдать такому противнику право инициативы.
Беда в том, что в последние два десятка лет в общественное сознание усиленно внедряется мысль о том, что человек несет ответственность лишь за последствия своих действий – но не за бездействие. Тем более что в информационном мире, где сформированное представление о вещи и ее образ в сознании человека значат неизмеримо больше, нежели сама эта вещь или событие, не составляет большого труда (хотя почитается за важное умение) найти тысячу причин, по которым действие не могло быть совершено – даже в тех случаях, когда за бездействие предусмотрена уголовная или служебная ответственность.
При этом как-то само собой подразумеваются, что мирозданием управляют некие мудрые законы[29], которые в отсутствии противодействия им сами обеспечат оптимальное развитие событий. Любая попытка противодействия этим законам мироздания скорее приведет к ухудшению ситуации, нежели к ее улучшению. Оправданием для активных действий может восприниматься стремление
Часто персонифицируемые в божестве, именуемом «невидимой рукой рынка».
