на Раффа сердитый взгляд. Между этими двумя мужчинами никогда не существовало взаимной симпатии.
– Он сказал, что ты повезла собаку в ветклинику, чтобы ее усыпили. Разве это не его работа?
– Ему надо было растаскивать машины после дорожного происшествия.
– Но он приехал сюда раньше тебя. Почему ты задержалась? И где твой пиджак?
– На нем собачья шерсть. – По крайней мере, это было правдой. – Мы можем продолжать?
– Было бы неплохо, – язвительно заметил судья со своего места.
Поэтому Эбби села и стала смотреть, как Филип разрушает доводы обвинения. Сегодня он был красноречив, как никогда. Наверное, злость распалила его в это утро. Речь Филипа была яркой, проникновенной, умной – что и говорить, лучший адвокат, которого она знала. В городе все восхищались им. И то, что он вернулся домой, в Бэнкси-Бей – вернулся к ней, – было невероятным.
Родители Эбби тоже восхищались им. Любили его безмерно. Более того, отец Филипа был крестным отцом ее брата Бена. Они почти уже были одной семьей.
– Он заменил нам нашего Бена, – снова и снова повторяла ее мать, и их помолвка была долгожданным событием для всех.
За исключением… За исключением…
«Не надо об этом думать!»
Вообще-то Эбби и не думала. Только иногда, просыпаясь ночью и вспоминая о сухих и сдержанных поцелуях Филипа, задавала себе вопрос: «Почему… почему?..»
Почему она не ощущала того, что ощущала тогда, когда смотрела на Рафферти Финна?
Теперь слово было предоставлено Раффу. Он стал излагать свои свидетельства, спокойно и уверенно. Его расследование длилось несколько лет, и у него было очень много улик… Однако улики эти были косвенными.
Эбби догадывалась, что в портфеле у Филипа имеется кое-что, что может быть совсем не косвенным.
Лучше не думать об этом. Есть такая вещь, как конфиденциальность в отношениях между адвокатом и клиентом. Даже если Бакстер откровенно признается, что он совершал махинации – чего он, конечно, не сделает, – они не смогут использовать его признание против него. Поэтому Рафф не смог ответить на вопросы Филипа. И государственный обвинитель не задавал надлежащие вопросы Бакстеру.
Возможно, судебный процесс продлится еще несколько дней, но уже к обеденному перерыву никто не сомневался в исходе дела.
В двенадцать часов участники процесса встали со своих мест. Зал суда опустел.
– Может быть, ты поедешь домой и наденешь другой пиджак? – сказал Филип. – Я отвезу Уолласа на ланч.
Эбби не готова была сейчас сказать Филипу о Клеппи. С чего начать? И ей совсем не хотелось обедать вместе с Уолласом. У нее возникало чувство, что она пачкает себя, общаясь с ним.
– Поезжай, – кивнула она.
Филип ушел вслед за чопорным Уолласом. Эбби почувствовала непреодолимое желание поговорить с прокурором, убедить его действовать более жестко.
