истории болезни, которую только что прочел, вынудив ее остаться и изучить снимок.
Нарочно ли он задержал ее? Какие у него для этого были причины?
Она глубоко вздохнула, говоря себе, что устала, воображая все что угодно, но легкомысленно ответила боссу:
– Как бы долго ты меня ни задержал, он всегда рад меня видеть.
Она не лгала. Совсем не лгала. Но, если серьезно, она опасалась, что Йода перестанет признавать ее хозяйкой, если она не станет проводить с ним больше времени. Еще спасибо за их вечерние уютные посиделки и утренние прогулки.
– Ты, пожалуй, иди, – предложил он. Прочитать выражение его голубых глаз было невозможно. – Я сам закончу.
Неужели он останется? А ее отпускает? Может быть, он ее проверяет? Хочет видеть, насколько она предана своей работе?
– Когда ты сказал, что мы должны остаться на ночь, я подумала, что ты имеешь в виду нас обоих. Мне не хочется оставлять тебя одного.
Откинувшись на спинку кресла, он засмеялся:
– Думаешь, я не смогу позаботиться о себе?
Как бы Фейт ни старалась, она не могла оторвать взгляд от очертаний его крепкой шеи, широких плеч, подчеркнутых сшитой на заказ рубашкой с засученными рукавами и расстегнутым воротом, обнажившим треугольник загорелой кожи. И от его рук.
Господи, как же она любила эти талантливые руки!
Загорелые, сильные, с длинными пальцами, без колец. Особенно ей нравилось последнее, хотя в конце концов он женится на одной из тех красавиц, с которыми спит. А что потом? Сможет ли она продолжать работать с ним, зная, что мечтает о нем, и зная, что он принадлежит другой?
Этот вопрос время от времени закрадывался ей в душу, внушая панику и страх оттого, что когда-нибудь она должна будет покинуть «Уэйкфилд и Фиш».
Она снова посмотрела в его ясные голубые глаза, и вдруг ее осенило.
Осенило, что она смотрит на него не как его подчиненная, не как коллега-врач, а как женщина, которая его хочет.
Да что это с ней? Она сглотнула, пытаясь прочистить горло, пытаясь выиграть время, чтобы придумать, как бы разрядить ситуацию.
Но она так и не нашлась что сказать.
Как бы его проницательность ни пугала ее с профессиональной точки зрения, всплеск интереса в его глазах разжигал в ней надежду, угрожающую поглотить всю ее целиком.
Глава 2
Вейл закончил разговаривать по сотовому телефону со своей кузиной Шерон и повернулся к Фейт. Они только что вышли из больницы, где была проведена имплантация пластины для стимуляции обоих полушарий головного мозга, и направились обратно к Уэйкфилд-Тауэр, где «Уэйкфилд и Фиш» занимали весь пятьдесят шестой этаж.
Вейл наслаждался свежим весенним воздухом, шумом оживленных нью-йоркских улиц и разглядыванием прохожих.
По краям улиц выстроились многочисленные продавцы, предлагающие все, от дизайнерских солнечных очков до дешевых маек с надписью «Я люблю Нью-Йорк». Уличный продавец хот-догов зазывал покупателей, и у Вейла от этого заурчало в животе.
