изображением принцессы Солеи, несостоявшейся супруги Дорриэна. Такой удачный портрет, я так хорошо на нем вышла, а Воллэн, собака дикая, ни слова не сказав, приказал перенести его сюда.
Теперь придется снова нудными часами позировать художнику в надежде, что новое произведение искусства получится не хуже предыдущего. Если же нет, совершу неравноценный обмен.
Портрета Дорриэна здесь не было. Это подействовало угнетающе и еще раз подтвердило, что в его возвращение никто не верит.
Снова взглянула на перстень. Как же не хотелось с ним расставаться! Он так искрился, играл всеми цветами радуги, что мне просто духа не хватило снять кольцо с пальца. Да и с какого перепуга я должна его здесь оставлять?! Перевела взгляд на зажатый в руке каблук. В принципе, если я правильно поняла, подойдет любая ценная для меня вещь. А с этим каблуком тоже связано немало дорогих воспоминаний: тщательная примерка новой пары туфель, долгие препирания с продавцом (пришлось изрядно поторговаться, чтобы сэкономить два золотых). В общем, ему по праву принадлежит место в этой сокровищнице.
Аккуратно умостив каблук на хрустальном блюдце, потопала к лестнице, виднеющейся за приоткрытой дверью. Мой путь был окончен. Очередное испытание пройдено.
В просторном зале, скрывавшемся за дверью, меня уже поджидали напряженный Воллэн и пять суровых старейшин, сбившихся в дружную стайку и о чем-то перешептывающихся. Видимо, почтенные эмпаты лично пожелали проконтролировать, исполнила я возложенную на меня миссию или нет. Какое недоверие к столь обязательной особе!
Увидев свою государыню, грязную и уставшую, с поломанной туфлей и растрепанной шевелюрой, эмпаты удовлетворенно закивали. Сомнений в том, где я убила большую часть дня, не осталось.
– Ваше величество, питаю надежду, что вы все-таки изволили оставить перстень там, где я вас просил, – велеречиво затянул Воллэн и скосил глаза на мою руку, предусмотрительно спрятанную за спину.
Незаметным движением стянув кольцо и зажав его в кулаке, сунула под нос эмпату палец, который секунду назад украшал подарок Дорриэна.
– Все как договаривались, – соврала, даже не краснея. – Я еще вам что-нибудь должна?
Старейшины переглянулись, помолчали немного, но, так и не придумав, чем бы меня на сегодня занять, милостиво отпустили на свободу. Наконец-то!
– Ваше величество, – старец Арон приблизился ко мне, – примите мои искренние поздравления. Теперь и вы стали частью нашей истории. Думаю, ни у кого не осталось сомнений, что королева Нарин с честью выдержала все испытания и по праву может называться нашей Владычицей.
Высокопарно, но по сути правильно.
Эмпат обернулся к поскучневшей четверке. Старейшины поворчали, покривились, словно проглотили по дольке лимона без сахара, но, не найдя что возразить, стали расшаркиваться и лицемерно заверять, как же они счастливы приветствовать в моем лице свою государыню. Сплошные подхалимаж
