начальника хорошо знали – по залу пополз шепоток, постепенно сменившийся чуть ли не могильной тишиной. Только на одной из дальних коек кто-то постанывал низким плачущим голосом.
– Знаете, зачем мы здесь? – негромким шепотом обратился ко мне Куббик.
– Э-э… догадываюсь.
– Дабы облегчать страдания. И не только!
Глядя по сторонам, мэтр не спеша шел между рядами коек. Шагая за ним, я замечал, как сжимаются под его взглядом больные, как они невольно расправляют плечи, стоит моему начальнику отвернуться. Только послушники продолжали делать свое дело. Более того – некоторые из них вдруг начинали обслуживать больных куда активнее.
– Не стоит, – внезапно нарушил молчание мэтр, – он уже мертв.
Послушник, который как раз в это время поправлял подушку уснувшему мужчине, даже вздрогнул и изменился в лице. Несколько секунд смотрел на пациента, а потом сорвался с места и стал звать целителя.
Я отступил в сторону, чтобы не мешаться. Да, мужчина умер во сне не так уж давно – только сейчас, с небольшим опозданием, я понял это.
– Скажите…
Мне еле удалось сдержать неожиданный вопль: между нами на уровне бедер просунулась худая жилистая рука и подергала некроманта за пояс.
– Чего тебе, болезный? – Мэтр Куббик обернулся и посмотрел на тощего, изможденного старика, который глядел на него снизу вверх выцветшими, слезящимися глазами. Судя по исходящему от него запаху, болел он тяжело и уже давно. Наверняка у него под серым одеялом на грязной простыне были пятна, а на коже – пролежни.
– Скажите, я скоро умру? – прохрипел старик, глядя прямо на своего собеседника.
Мне ужасно захотелось произнести какие-то слова утешения, но мой начальник сухо кивнул головой:
– Да.
– Скорее бы! – Старик надрывно раскашлялся. – Так надоело мучиться… Я здесь уже больше полугода…
– Я знаю.
– А вы можете мне помочь? – Дрожащая от напряжения рука вцепилась в штанину. – Ну умереть… Я знаю, у меня совсем нет денег… Но…
– Понимаю, – сухо ответил мэтр. – Закройте глаза.
– Сейчас? – отчего-то забеспокоился старик. – Вы сделаете это сейчас?
Его тонкие костлявые руки пришли в движение. Он принялся теребить одеяло и ветхую больничную рубаху, что-то поправлять, разглаживать складки, зачем-то полез расчесывать бороду. Соседи по койкам смотрели на эту сцену со смешанным чувством гадливости, страха и любопытства.
– Только я вам должен прежде одно сказать, молодой человек, – вдруг произнес старик, – кое-что очень важное… Пусть они все отвернутся или закроют уши!
– Этот юноша – мой новый помощник, – кивнул в мою сторону некромант. – Он свой. А остальным я могу в любой момент остановить сердце. Или сделать так, что они уже никогда отсюда не выйдут.
Подсматривающие резво шарахнулись в стороны. Послышались недовольные
