наполнение права (как и любого иного явления) не может быть распознано и дифференцировано без обращения к его форме.
Для примера укажем здесь, что и тайное хищение чужого имущества, и заем можно трактовать как имущественные отношения. Сущность же корреспондирующего таковым социального взаимодействия, безусловно, различна. Это определяется даже на интуитивном уровне. Но наука и практика оперируют не внутренними ощущениями, а их рационализированным, внешним отображением, выражающимся в данном случае в понятии «правовая форма». Таким образом, именно юридическая оформленностъ дает нам возможность квалифицировать одно деяние как преступление, а другое – как сделку (причем независимо от того, в каком из конкретных видов юридических источников содержатся «корреспондирующие им» юридические предписания).
Выдвинутая нами гипотеза относительно того, что возражения против правовой формы как показателя системного ряда права были обусловлены не только тем, что наличие нескольких оснований приведет к систематизационной непоследовательности, но и «буржуазно-догматическим характером» данного критерия, подтверждается следующим высказыванием М.А. Аржанова: «Источником формального или, точнее, формалистического принципа систематизации права является, по нашему мнению, формалистическое понимание сущности права. Сторонники формального принципа, сами того, возможно, и не осознавая, исходят, видимо, из положения, что раз право есть форма общественных отношений… при правовой систематизации, следует исходить из особенностей формы. Юридическое, в соответствии с этой концепцией, означает формальное. Юридический критерий должен быть формальным критерием, лежащим в плоскости не содержания, а формы права. Принцип формально-логической группировки норм широко отстаивается в буржуазной юридической литературе… Однако все это не лежит в плоскости систематики права.»[87].
Также любопытно, что ведущим представителем коллегиального доктринального обсуждения вопросов системы права 1938–1940 гг. А.Я. Вышинским упоминался не только отраслевой, но и формоотображающий срез системы права. Это подтверждается тем, что вопрос об источниках отечественного социалистического права указывался «автором советского определения права» вторым в плане проработки задач, решение которых необходимо для установления системы права: «Разработка вопроса о системе советского социалистического права должна быть построена по следующему плану: основы советского социалистического права; источники советского социалистического права; основные отрасли советского социалистического права»[88]. Кроме того, ученый называл правовые обычаи элементом права, в то время как любая система представляет собой совокупность как раз таки именно этих внутренне упорядоченных частей.
Отметим в свою очередь, что юридические источники права могут рассматриваться не только как компоненты системы
