в ее одиноком сердечке. – Вот так. Первый, третий, пятый, второй, третий, пятый и вступает вторая рука – третий, пятый, первый. Видишь? Все получается.
На бледных щеках вспыхнули красные пятна.
– А теперь давай сама.
Я отклонилась, позволяя Бертиль повторить трудное стаккато, и из-под ресниц взглянула на полковника. Тот стоял за спиной дочери и хмуро смотрел на клавиши рояля. В глазах его застыла тревога.
Мне стало жаль Рента. Наверное, это трудно, быть отцом девочки, да еще и столь своенравной, как Бертиль.
Та играла «Кариэту» с таким выражением, будто хотела разбить инструмент вдребезги, и я не выдержала.
– На сегодня достаточно, – прервала мучения рояля и слушателей. – К следующему занятию постарайся выучить произведение как следует.
Я поднялась со стула и посмотрела на Рента.
– Всего хорошего, господин полковник, – улыбнулась ему, с трудом найдя в себе силы применить каплю магии.
С каждой минутой моя затея казалась мне все более неосуществимой. Полковник не пойдет против дочери, а та сделает все, чтобы не позволить ему жениться. Что ж, надо отдать Бертиль должное, чутье у нее развито отменно – эта маленькая женщина поразительно точно угадала мои намерения, и тут же попыталась им воспрепятствовать. Может, у девочки есть дар интуита? Наверное, она считает, что я собираюсь забрать у нее отца. Глупо… Вернее, это я знаю, что это не так, но Бертиль…
– До свидания, Бертиль, – вздохнув, попрощалась с ученицей.
– До свидания, госпожа Дерт, – тихо ответила та, но в ее взгляде я прочла непримиримую решимость отстоять свое. – Папа, ты возьмешь меня с собой на прогулку?
Бертиль повернулась к отцу и стиснула его руку. И этот собственнический жест лишь подтвердил мои догадки. Да, нелегко мне придется…
– Разумеется, дорогая, – кивнул полковник. – Только провожу госпожу Дерт.
Девочка ничего не ответила. Она медленно слезла с обитой бархатом скамьи и закрыла нотную тетрадь. Я видела, что она исподтишка наблюдает за мной. Незаметно, совсем как взрослая.
Я сделала вид, что ничего не понимаю, и пошла к выходу.
– Можно вас на два слова, госпожа Дерт? – уже у двери догнал меня полковник.
– Разумеется, – постаралась ответить как можно равнодушнее, не желая провоцировать девочку на глупости.
Мы с полковником вышли из гостиной, и он указал мне на дверь кабинета, расположенного как раз напротив.
– Прошу, присядьте.
Едва мы с Рентом оказались в небольшой, скромно обставленной комнате, он подвел меня к грубоватому, обитому кожей креслу, и помог сесть, а сам замер рядом.
– Вы позволите? – вынув из кармана кисет, спросил полковник.
– Конечно, курите.
Я рассматривала кабинет, понимая, что именно эта комната точнее всего отражает характер Рента. Если гостиная и холл выглядели тяжеловесными и помпезными,
