грамотно, то и повара в ресторане хорошие, а плохих работников здесь не держат.
Когда она приходила в ресторан без Жени, она всегда делала такие «сложные» заказы, даже если ресторан был знакомым и проверять его нужды не было. Ей нравилась эта игра, ей нравилось ощущение принадлежности к клану господ.
Она уже доела коктейль из креветок и потянулась к чашке, чтобы допить остывающий кофе номер один, как заметила на белой накрахмаленной скатерти нечто темное. В первый момент Наталья не поняла, что это такое. Но в следующую секунду сообразила, что это не что иное, как рука, принадлежащая чернокожему человеку. Она подняла глаза от тарелки и обворожительно улыбнулась.
– Я заняла ваш столик? Прошу извинить, но на улице так холодно, и я очень замерзла, а здесь огонь… Если вы настаиваете, я пересяду.
Она знала, что он не будет настаивать. И никто бы не стал. Не родился еще на свет тот мужчина, который смог бы прогнать ее из-за своего стола.
– The table was not reserved, it was the case of habit, – ответил мужчина и вдруг легко перешел на русский: – Вы позволите мне все-таки сесть там, где я привык? Или вы предпочитаете обедать в одиночестве?
– Я буду рада, если вы его разделите.
Наталья отметила, что говорил по-русски он бегло и правильно, но с сильным мягким акцентом. Она неплохо владела английским и поняла единственную сказанную не по-русски фразу: «Столик не был заказан, просто я привык к нему».
– Вы каждый день обедаете здесь? – спросила она.
– Да, почти каждый, – ответил чернокожий. – А вы здесь в первый раз?
– И, надеюсь, в последний. Я сегодня уезжаю домой, приехала на один день по делам. А вы? Работаете здесь?
– Да, я журналист, наша газета прислала в Россию большую группу журналистов освещать ход и итоги выборов. В нашей стране к вашим выборам проявляют интерес.
– И давно вы здесь?
– Почти месяц.
– Надоело? – улыбнулась Наталья. – Домой, наверное, хочется?
– Конечно. Уже недолго ждать, через две недели буду дома.
– Жена, дети, да?
– Да, у меня их пятеро.
– Пятеро! – ахнула она. – Какой вы молодец!
– При чем тут я? – засмеялся журналист. – Их рожает моя жена, это ее заслуга.
– Почему вы ничего не заказываете?
– Здесь знают мои вкусы, я всегда беру одно и то же, они уже не спрашивают. Если я специально ничего не сказал, значит, подавать нужно как обычно. Меня зовут Джеральд. А вас?
– Наталья. Натали, так проще.
Он протянул ей руку, и прикосновение к его бархатистой ладони обожгло ее. Почти год у нее не было мужчины, с того самого дня, как арестовали Женю. Этот год был так наполнен тревогами, заботами и хлопотами, что ей просто некогда было вспомнить о сексе. А теперь вдруг вспомнилось. Ну надо же, как некстати. Низ живота
