подскочил и ударил Лешку ногой в живот. И может быть, забил бы до смерти, если б не вмешался этот, со шрамом.
– Хватит, Чума! А то он умрет раньше времени.
«Так они, скоты, еще покуражиться надо мной хотят. Раньше времени», – мысленно повторил Лешка за Манаем, выплевывая сгусток крови изо рта.
– Ладно, – злобно проговорил парень, – сейчас ты у нас получишь удовольствие. Подыхать будешь медленно, как мышь в банке.
«Ну и сравнение нашел, гад. Развязать бы мне руки и ноги, я бы твои кишки на палку намотал», – подумал Лешка и посмотрел по сторонам.
Он лежит на поляне в лесу. Глухомань жуткая. Ели высоченные вокруг, неба не видно. А вокруг него вся земля ископана, будто искали в ней чего-то. Эти четыре наглые рожи, а чуть в стороне белая «Газель» и темный «Форд».
«Скорее всего, это тот «Форд», который я видел возле сквера, когда убили Колобка. Теперь они и меня замочат. Не зря привезли сюда. Уж точно не водку пить». Он лежал на холодной земле, чувствуя, что начинает замерзать. Но даже обрадовался, что скоро мучения кончатся. Да и кому он теперь нужен, избитый неудачник. Таких не любят. И жизнь их давит, растаптывает. Видно, настала Лешкина очередь. Надо только не бояться смерти. Сейчас эти уроды достанут пару «стволов», размозжат ему башку и закопают прямо тут.
Лешка опять посмотрел по сторонам. Место неприглядное. На его могилу цветов не принесут. Никто не будет знать, что он закопан тут.
Двое здоровяков притащили из «Газели» струганый гроб.
Лешка застонал, но так, чтобы никто из четверых не услышал. Он попробовал пошевелить руками в надежде освободиться. Это оказалось делом безнадежным. Липкая лента прочно стянула руки.
«Во влип», – подумал он и спросил:
– Я так понимаю, эта домовина для меня?
– Правильно понимаешь, – ответил Манай. – Твой друг Колобок и мамаша соскучились по тебе.
Лешка сказал с иронией:
– Чего ж для меня такие почести?
– А про мышь в банке помнишь? Подыхать будешь медленно, расхохотался чернявый парень. Сбегав к «Газели», притащил маленький старый магнитофон, включил его.
– Чтоб тебе не скучно было подыхать. Работать будет, пока батарейки не сядут. Балдей, – сказал парень, и двое здоровяков, стоящих рядом, засмеялись.
На пленке была записана какая-то музыка в исполнении симфонического оркестра.
Лешке захотелось взвыть от этой заунывной мелодии с дребезжанием труб и пиликаньем скрипок.
– Видишь, как ему нравится, – сказал Чума мужчине со шрамом.
Тот поморщился.
– Ага. Балдежная музыка.
«умирать под музыку? Они что, хотят закопать меня живым?» – эта мысль напугала Лешку. Смерти он не боялся. Но не такой смерти.
– Вы, козлы! Вам что, пули на меня жалко?
Но его никто больше не слушал.
– Так, ребята, – сказал Манай двум здоровякам. – Берите тело и кладите в гроб.
