Численник. Ольга Кучкина

      Мы сидели вчетвером

      этим Старым Новым годом,

      утром чуяли нутром:

      надо б встретиться с народом.

      А народу – двое вас,

      двое нас, и слава Богу,

      что такой состав припас

      не к последнему порогу,

      что еще чего-то ждать

      нам назначено, как детям,

      нежно елку наряжать,

      чтобы в полночь срок отметить

      перевода через год,

      через век и через тыщу —

      небывалый перевод!

      Переводчик ставит пищу.

      Зазвенел дверной звонок,

      входят ласковые гости,

      исполняется зарок —

      слово, молвленное в тосте,

      слово дружбы и любви,

      слово совести и чести,

      знак исполненной судьбы

      по отдельности и вместе.

      Будто Ноевый ковчег,

      пара пар: кумир с кумиром.

      В этот праздничный четверг

      он плывет в ночи над миром,

      наш нечаянный квартет.

      Говорю да и нет,

      ты зовешь это пафосом,

      поколение интернет

      с электронным адресом.

      А мой адрес: улица, сад,

      розы-мимозы в одном флаконе.

      И я, как и ты, смотрю вперед, а не назад,

      хотя и стою на старом балконе.

      Я ничуть не горда, я проще стакана,

      что наполовину пуст, а наполовину полон,

      и только наличье волшебного крана

      держит уровень, даже если солон.

      Не солонее крови, пусть и стоит труда,

      слышишь, мой оппонент любезный?

      Сил не жалея, поколение интерда

      сооружает воздушный мост над бездной.

      Неразрешимый трагизм бытия

      раскладывается на цвета по спектру,

      и там же, где белизна жития,

      кто-то синий идет до ветру,

      чем-то красным морочит умы,

      плачет под зеленой плакучей ивой,

      запросто от сумы до тюрьмы

      вытянув билет торопливый.

      Гармонией утешаем слабую плоть

      вместе с духом выморочным и капризным —

      ничего уже не одолеть и не перемолоть,

      а бунт остался по ту сторону жизни.

      Я беженец, я без вести пропала,

      заложница за ложный выкуп,

      я тот солдат, кому из самопала

      патрон последний на прощанье выпал.

      Я тот старик гундосый и старуха,

      что в доме престарелых позабыты,

      с потерей вкуса, зрения и слуха,

      за что, попавши под руку, избиты.

      Я тот полковник, с жабьими очами,

      снасильничавший тощую чеченку,

      расстрелянная, брошенная в яме,

      я им размазана кишками по застенку.

      Убийца

Скачать книгу