лицо по-прежнему оставалось открытым и безмятежным, словно у послушника перед алтарем.
– Те из нас, кто стремится к совершенству, верят в то, что делают, – продолжал Палмер. – Я знаю, вы дружите с лейтенантом Даллас. У нас с лейтенантом тоже сложились свои отношения. Возможно, не такие близкие, но мы понимаем друг друга, и я восхищаюсь ее стойкостью. Надеюсь, вы как можно скорее познакомите ее с содержанием этого диска. К тому времени она уже будет руководить расследованием смерти судьи Уэйнджера.
Его улыбка стала ослепительной и, возможно, чуть-чуть безумной.
– Привет, лейтенант. Вы меня извините, но мне нужно закончить с Надин. Я хочу, чтобы Даллас принимала в моих делах самое непосредственное участие. Для меня это очень важно. Вы расскажете обо мне, правда, Надин? Пусть меня рассудят люди, а не ограниченный болван в черной мантии.
И тут же, без всякой паузы, лицо Палмера на экране сменилось другой сценой. Звук был таким громким, что женские крики, казалось, раздирают воздух в кабинете Евы.
Тело судьи Уэйнджера со связанными руками и ногами было подвешено в нескольких дюймах от бетонного пола. «На этот раз примитивная система блоков», – отметила Ева. Палмер изрядно потрудился, чтобы смонтировать свои хитрые приспособления, но это все же не та сложная камера пыток, которая была в его распоряжении прежде.
Но «работал» он, как и раньше, методично и продуманно.
Лицо Уэйнджера было искажено страданием, мышцы подрагивали, когда Палмер ручным лазером выжигал буквы на его груди. Судья мог лишь стонать; его голова моталась из стороны в сторону. Рядом пищали и звенели мониторы.
– Видите, он сдается. – Голос Палмера за кадром давал краткие пояснения. – Его мозг не реагирует на боль, потому что больше не может ее выносить. Мозг блокирует боль, погружая организм в бессознательное состояние. Но процесс можно повернуть вспять, и вы это сейчас увидите. – Палмер щелкнул выключателем. Послышался высокий звук, и тело Уэйнджера дернулось. Теперь судья закричал.
В другом конце комнаты громко рыдала женщина. Клетка, в которой ее запер Палмер, висела на тросе и была настолько мала, что женщина могла лишь стоять на четвереньках. Темные волосы закрывали лицо, но Ева узнала женщину.
Теперь во власти Палмера была и Стефани Ринг.
Дэйв повернулся, щелкнул другим выключателем, и клетка заискрила и дрогнула. Женщина пронзительно вскрикнула, конвульсивно дернулась и лишилась чувств.
– Она отвлекается, – сказал Палмер, поворачиваясь к камере, – но у меня мало времени. Приходится начинать работу со следующим объектом, не закончив с предыдущим. Скоро ее очередь. Сердце объекта Уэйнджера отказывает. Данные по нему почти готовы.
При помощи веревок он опустил судью на пол. Ева отметила, как вздулись мускулы на руках Палмера.
– Дэйв качался, – пробормотала она. – Поддерживал форму. Знал, что в этот раз придется нелегко. Палмер всегда тщательно готовился.
Палмер накинул петлю с аккуратным узлом на шею Уэйнджера и пропустил конец
