внутри него. Он все еще смотрел на эту переливающуюся перламутровым отблеском, слегка посверкивающую стену, в центре которой вдруг появилось золотистое сияние.
Она его завораживала, она его примагничивала. Она его – звала.
Сияние из золотистого стало чуть более выраженным, вначале оранжевым, затем ближе к розовому; быстро, очень быстро, в считанные секунды в этой стене появился – хорошо видимый им – проем.
Он, это проем, был полукруглым, арочным в верхней части; шириной немногим более метра и высотой в верхней части в человеческий рост.
Дэн, не обращая уже внимание на присутствующих, подошел вплотную к этому открывшемуся внезапно проему.
Его правая рука, которую он выставил вперед, для того, чтобы убедиться, что глаза не врут, что преграды нет, что каменная кладка исчезла в том месте, где появилась эта дивная арочная дверь, пересекла линию стены…
Он ничего не ощутил, абсолютно ничего. Ни холода, ни жара, ни дуновения воздуха, ни сопротивления материала.
Пустота.
Но при том всем он видел свою руку; она теперь, по локоть уйдя в это нечто, окрасилась в тот же розовато-золотистого цвет, что и пространство в открывшемся ему проеме.
Логинов не стал оборачиваться, не стал ничего говорить тем, кто находится в данный момент за его спиной, в подвальном помещении под глазной клиникой; но решительно шагнул в эту открывшуюся в стене дверь.
Выждав какое-то время, Окулист зажег верхний свет. Затем повернулся лицом к стене, туда, где только что стоял молодой человек, которого привез в его клинику редактор Третьего.
Она, эта дальняя стена, была того же цвета, что и прежде, что и всегда: низ ее – белокаменный, верх – кладка из красного кирпича.
Парня с яркими синими глазами возле этой стены теперь не было; он исчез, словно растворился.
– Ушел? – спросил Павел Алексеевич.
И сам же ответил:
– Ушел…
– Я пока не до конца верю в случившееся, – очень тихо, больше для себя и про себя сказал Окулист, промокнув платком выступившие на челе бисеринки пота. – Это второй случай за последние лет двадцать… с хвостиком.
– Придется поверить.
– Теперь уже немного найдется таких, кто сможет его оттуда вызвать… Вам ли этого не знать, Павел Алексеевич?..
– Да, это второй случай, если брать за точку отсчета девяностые годы, – задумчиво произнес Редактор. – Всего лишь – второй.
Он поднялся на ноги, оперся на палку с резным костяным набалдашником. Некоторое время он еще стоял лицом к этой стене. Затем, изредка постукивая кончиком палки по гладкому каменному покрытию, направился, сопровождаемый своей внушительных габаритов «тенью», на выход.
Первые шаги Логинов сделал практически на ощупь; он передвигался мелкими шажочками, выставив вперед руку. Все же его поначалу несколько ослепило это золотисто-оранжевое сияние… Но уже вскоре
