ответные удары.
Наставник не учил меня убивать. Но – это у меня в крови.
Я рожден таким.
Я – Человек.
Я снова вспоминаю о том, что должен красиво умереть. Наставник, сам того не ведая, обучая искусству умирать, научил меня держать мечи в руках. Чтобы красиво принять смерть, надо уметь ответить ударом на удар. Одно без другого невозможно – если ты обучен умирать, то никогда не допустишь скотской смерти. Ни для себя, ни для врага.
Я пытаюсь встать на ноги. И не могу.
Упершись правым мечом в песок, я напрягаю силы.
И – застываю в этой позе. Встать нет никаких сил. И равновесие я удерживаю с трудом.
Сейчас только слух может помочь. Арена, словно сочувствуя, тоже замерла. Хотя, конечно же, нет, – Арена застыла в ожидании моей унизительной смерти. И в этой неестественной тишине возникает слабый звук – трение песчинок друг о друга. Противник приближается. Я могу спокойно дождаться и красиво умереть. Именно для этого я здесь. Склонить голову и покорно дать убить себя. Я слышу в голове слова Наставника – короткий удар, резкая боль и всё. Ты выходишь на Арену, чтобы в бою заслужить право на быструю смерть. И на будущую жизнь.
Сердце бьется.
Дыхание замерло на губах.
Глаза закрыты, чтобы не мешать.
В сознании возникает образ. Меч, пронзающий плоть. Да, именно так. Пусть это не красиво, пусть это не так, как говорил отец, но – это так, как говорит сейчас моё сердце и моя кровь.
И когда я слышу движение вражеского меча, то падаю навстречу, выбрасывая правую руку вперед.
Резкая боль в голове. Сладкий вкус на языке.
Я захлебываюсь кровью, стекающей волной сверху.
И чувствую, что мой меч тоже пьет чужую кровь.
Внезапно я понимаю, что моя голова свободна. Меч врага рассек кожаный обруч. Сколько помню себя, он всегда мешал мне. Мешал дышать, думать, говорить. И, главное, мешал видеть. Я ненавидел его, и помнил слова Наставника – этот обруч принадлежит тебе с рождения, и снимут его только после того, как ты заслужишь право вернуться.
Я открываю глаза и вижу красный песок. Он шевелится от обилия пищи.
Я ползу за своей правой рукой. И нахожу тело врага. Он хрипло дышит. В огромных выпуклых глазах плещется страх. Он не готов умирать. Он вышел на Арену, чтобы убивать. И теперь, когда жизнь вытекает из него, он с ужасом смотрит на меня.
Большая голова с выпуклым лбом. Узкие плечи. Тонкие руки. Моя рука, сжимающая рукоять меча, закрывает половину этого худосочного тела.
Умея только убивать, он стал скотиной.
Я опираюсь на правый меч, погружая глубже в тело. И дыхание врага замирает.
Я медленно встаю на ноги. Вытаскиваю меч из поверженного врага.
Поднимаю голову.
Большелобые лица, сливающиеся в одну пучеглазую массу.
Открытые в беззвучном крике рты, зияющие бездонным отверстием.
Протянутые
