в путь.
Бриджит отошла от окна.
– Я могла бы составить вам компанию, если не возражаете, – предложила она.
– Ну конечно же нет!
Он произнес это как можно искренней, чтобы она не заметила его замешательства. Люку было бы значительно проще беседовать с пожилым священником – любителем старины – без настороженного наблюдения со стороны этой умной, проницательной девушки. «Что ж, по крайней мере, это заставит меня быстрее войти в роль и постараться держаться как можно убедительней», – подумал он.
– Подождите минутку, Люк, пока я надену другие туфли.
Люк – это имя так легко соскользнуло с ее губ, что он ощутил какую-то странную теплоту. А как еще ей называть его? Раз она согласилась подыграть их родству, то вряд ли он мог ожидать, что Бриджит станет звать его мистером Фицвильямом. Интересно, встревожился он, что она думает обо всем этом? Господи, а что она может подумать о нем?
Странно, что эти мысли не беспокоили его прежде. Кузина Джимми виделась ему просто некоей абстракцией – этакой покладистой особой. Он просто положился на слова Джимми, который сказал, что с «Бриджит все будет в порядке».
Люк представлял себе Бриджит маленькой блондинкой, типичной секретаршей, у которой хватило ума и хитрости заполучить богатого жениха. Но вместо этого оказалось, что у этой девушки острый, холодный ум и незаурядный интеллект. К тому же он понятия не имел, как она может отнестись к нему, и только подумал: «Эту девушку трудно ввести в заблуждение».
– Я готова.
Бриджит подошла так тихо, что он не слышал ее шагов. На голове у нее не было ни шляпки, ни сетки для волос. Так что стоило им выйти за порог, как порыв ветра, набросившегося из-за угла уродливого замка, растрепал черные волосы девушки.
– Я покажу вам дорогу, – улыбнулась она.
– Буду очень рад, – вежливо поблагодарил Люк.
Ему показалось, будто на губах девушки мелькнула лукавая улыбка.
Оглянувшись на стены с бойницами, Люк раздраженно заметил:
– Что за нелепость! Неужели никто не мог остановить его?
– Дом англичанина – его крепость, – ответила Бриджит. – Так что в отношении Гордона это надо понимать буквально! Он просто обожает свое детище.
Сознавая, что поступает бестактно, Люк все же не удержался и спросил:
– Но ведь это дом вашего отца, не так ли? И вы испытываете ностальгию о нем и в теперешнем виде?
Она посмотрела на него пытливо и немного удивленно.
– Боюсь, что разрушу ту сентиментальную картину, которую вы нарисовали себе, – сказала она. – Если хотите знать, я провела в этом доме лишь первые два года своей жизни, так что милые сердцу картины не встают у меня перед глазами. Я даже не помню, как этот дом выглядел раньше.
– Наверное, вы правы, – сказал Люк. – Простите меня за бестактность.
Она засмеялась.
– Правда, – заметила она, – редко бывает романтичной.
В
