машины немного отошли одна от другой – подробности соприкосновения удалось рассмотреть без труда. Валя сразу испытал немалое облегчение, увидев, что вправду имело место лишь соприкосновение, не более. Бампер «шестёрки» был немного помят, но, поскольку он и прежде не блистал новизной и чёткостью очертаний, заметить новое повреждение мог только хозяйский намётанный глаз. Более приземистый «крайслер» от контакта с советским изделием заработал цепочку небольших вмятинок и царапину на крышке багажника.
Тоже не бог весть что для подержанного автомобиля.
Валя успел даже решить, что проявит великодушие и отпустит владельца «крайслера» с миром… В это время захлопали дверцы, и из иномарки не спеша выбрался экипаж. Два молодых человека, оба – симпатичные очкарики, похожие на кандидатов философских наук. И с ними третий, по виду – вовсе пацан.
Именно этот «пацан» и подошёл к Вале, чтобы жизнерадостно сообщить:
– Ну, мужик, ты попал!..
– Чего-чего?.. – не поверил своим ушам Валя Новомосковских.
– Чего, чего! Того самого, – передразнил «пацан». – Давно, спрашиваю, тормоза-то проверял?
– Какие тормоза?.. – Валя не находил слов.
– А те самые. На которых ты в нас въехал.
Валя молча открыл и закрыл рот.
– Вешаем на тебя три штуки зеленью, – подвела итог противоборствующая сторона. – Сразу отстегнёшь или счётчик будем включать?..
Князь на белом коне
Все привокзальные кафе называются «Встреча». А что? Не «Разлуками» же их, действительно, именовать. Название должно содержать положительный аспект. Позитивный, как теперь принято говорить.
Владелец данного конкретного заведения решил, видимо, проявить фантазию и оригинальность. Небольшое уютное кафе, расположенное рядом с Московским вокзалом, именовалось «Посошок». Кормили здесь хорошо, а поили и того лучше. И не подлежало никакому сомнению, что «Посошок» внёс далеко не худшие страницы в народную летопись опозданий на поезд, случившихся из-за слишком тёплых прощаний.
Если, впрочем, не страдать дурацкими комплексами насчёт названия, здесь можно было достойно отметить и встречу. Игорёшка толкнул стеклянную дверь, и они шагнули из темноты и сырости мозглого зимнего вечера в уют, тепло и тихую музыку: сам Сморчок, за ним Тарас Кораблёв и браток по имени Тёма, только что вернувшийся из Казани.
Дом был старый, и в незапамятные времена в этом помещении, возможно, функционировал при жилищном управлении «красный уголок», куда родители водили малышей в кружок английского языка. Теперь возле входа располагалась стойка с дверью на кухоньку, посередине стояли два довольно больших, персон на шесть каждый, стола, а пространство у дальней стены аккуратно разгородили на «кабинетики».
В данный момент большие столы были сдвинуты воедино, и за ними шумно веселилась компания. Стояли полные,
