говорила мне, что это возможно.
– Совершенно верно, мистер Мохо, – неохотно согласился мистер Оро. – Пройдите в кабинет номер пятнадцать к нашей мемористке миссис Парс. И если у вас не останется никаких сомнений, возвращайтесь к мисс Би для заключения контракта.
3
Миссис Парс – дородная, наголо бритая леди в шелковом кимоно с драконами – нажала на невидимую кнопку. Стена за ее спиной раздвинулась. Омал шагнул вперед и оказался в небольшом зале. Два ряда кресел. Полусферический экран.
– Это наша демонстрационная, – сказала миссис Парс. – Садитесь в любое кресло. Через две минуты вы увидите фрагменты подлинных воспоминаний бретёра Джо Бастера.
Омал опустился в ближайшее кресло, которое под тяжестью его тела немедленно превратилось в ложе. Омал с готовностью уставился на экран. Свет начал гаснуть. Омал поискал глазами миссис Парс, но та уже исчезла. Стена вернулась на место, не оставив ни щелочки. Омал ощутил легкое беспокойство: а вдруг это западня? Ввалятся сейчас в зал генно-модифицированные гориллы-охранники вроде Джо Бастера, только интеллектом пожиже, и давай выбивать из него, Омала Мохо, коммерческую тайну.
Если б он ее еще знал…
Раздалась громкая ритмичная музыка, чем-то напоминающая саундтрек к допотопной видеопластической постановке. Экран осветился. На нем появился зеленый шар, опоясанный редкими белыми кольцами. Шар медленно увеличивался в размерах. По ободу крайнего кольца бежали крохотные разноцветные мячики. Планета! Шар планеты превратился в диск, который вскоре занял собой весь экран. Кольца распались на множество неправильной формы фрагментов, напоминающих снежки, слепленные на скорую руку. Одновременно один из мячиков начал стремительно расти. Из красноватого он стал багрово-алым. Муаровые переливы пробегали по его поверхности. Вот мячик надвинулся, заслонил собой зеленый диск планеты-гиганта. Багровые отблески осветили демонстрационный зал…
…Нет, не демонстрационный зал, а рубку космического корабля. Омал отчетливо видел перемигивание огоньков справа от себя, покачивание стрелок в шкалах приборов и стройные ряды тумблеров – слева. Он сжал подлокотники вмиг вспотевшими ладонями. Картинка на экране стала заваливаться. Музыка сменилась воем тревожного сигнала. Оказалось, что стискивает он не подлокотники, а тяжелые рычаги ручного управления. Омал потянул рычаги на себя. Багрово-алый шар на экране превратился в череду черно-красных полос, которые побежали сверху вниз. Все быстрее и быстрее. Омал почувствовал, что тело его наливается свинцовой тяжестью, а пальцы срываются с рифленых рукоятей. Он изо всех сил уперся ногами в пол, и тот начал с мягкой натугой поддаваться. Омал искоса посмотрел на свои выходные туфли. Но вместо них увидел поблескивающие пряжками сапоги, пристегнутые к широким педалям. Перегрузка возросла, но Омал шестым чувством угадывал, что поступает правильно: только так и можно спасти корабль от неминуемого падения в пылающую бездну…
И вдруг тяжесть исчезла. Вой сирены сменился
