были подцеплены, к нам обоим, бежать было не куда.
– Да, что ты о себе думаешь?
– Много всего, – подойдя к самому краю, ответил Майлз. – Иди сюда, – протянув мне руку, как-то совсем не внушая доверия, произнёс он. Его голос был спокоен, будто не впервой, но у меня тряслись коленки. Нет, абсолютно все! – Закрой глаза и иди, я буду тебя держать.
Черт! Зачем он так говорит! Почему такой спокойный, но закрыв глаза я, правда, сделала несколько шагов на встречу к нему. Взяв меня за руку, он провел меня за собой. Теперь, точно не повернуть назад.
Отпускает меня. Мгновенно, одолевает страх, и я отхожу назад, но тут же упираюсь в чьи-то руки. По-прежнему не рискую открыть глаза. Мой разум охватывает паника, что если трос порвётся? Продолжая паниковать, я упиралась, нехотя ничего делать. И в какой-то момент Майлз сказал, можно толкнуть и меня тут же отправили в контролируемый полет. Я повисла над огромной пропастью, сердце замерло, но этот идиот, что уже давно стоит на поверхности стекла здания, подтягивает меня к себе.
– Упрись в стекло! – крепко держа меня, так же спокойно, но громко сказал Берг.
– Я не могу! Не могу! – все еще не открывая глаза, кричала я, поджимая ноги.
– Быстрее! – закричал тот, теперь я боюсь его, а не высоту. Пытаюсь выпрямиться и опереться ногами. Не сразу, но получается.
Ноги трясутся от боли, руки дрожат от страха. Майлз медленно ведет меня за собой. Уговаривает открыть глаза, но я лишь пару раз его послушала и чуть сознание не потеряла. А вот мужчина смотрел прямо вниз, ничего не страшась. Малейший ветер вызывает во мне истерический крик, смешанный со слезами.
Спустя, долгие, полчаса мы оказываемся на поверхности земли. Слезы и сопли текли не останавливаясь. Мне казалось, что я натёрла себе ноги этим снаряжением, впивающимся в кожу. Все мои испытываемые чувства были не объяснимы. Я плачу и ругаюсь. Мне становится холодно, но резко бросает в жар. Я бледнею и краснею…
Как только все закончилось, ватными ногами я дошла до его машины.
– Ты меня бесишь, – пробурчала я, сев в машину.
Я не понимаю его, и еще больше не понимаю себя! Чего вцепилась в него, как только оказались на земле? Надо же было так расплакаться. Дорогую одежду обслюнявила.
По дороге домой, все же спросила:
– Зачем ты это делаешь? – глупая постановка вопроса, но это первое что пришло в суматошные мысли.
– Делаю что? – переведя взгляд на меня , спросил он, но тут же отвернулся.
– Пытаешься помочь, – звучало больше, как вопрос, а не утверждение.
– Я не хочу отвечать.
– Почему? Чего ты боишься?
Но ответа так и не было. Этот парень одновременно раздражает меня и восхищает. Что с моим восприятием не так? Обычно, на таких парней не обращаю внимание, или же избегаю, а тут я не хочу отходить от него, наивно думая, что он защитит меня от всего, но ведь не сможет.
***
В чужом доме, я пошла
