сообразят, что к чему, накинутся…
Ну, а если нет?
Если не успеют?
– Давай быстрее, Фестил из Печевиц! Не загораживай ворота!
– Конечно, господин, конечно. Извиняйте, замешкался.
Фургон дернулся. Зацокали копыта. Кто-то – Тильт не сомневался, что это был широкоплечий бородатый страж – хлопнул рукой по борту повозки. И тотчас обернувшийся Ферб холодно и тихо предостерег:
– Не глупите…
Больше их не останавливали. Лишь несколько раз какие-то люди приветливо здоровались с Фербом, интересовались, откуда он прибыл, и спрашивали, не слышал ли почтенный рыбак новостей о выступившем в поход бароне и обосновавшихся в лесах разбойниках. Ферб спокойно отвечал, что в придорожных трактирах поговаривают всякое, но доверия таким слухам не может быть никакого. Сам же он барона не видел. Не видел, хвала богам, и разбойников. Потому сказать ему вовсе нечего.
– Будьте здоровы, – завершал свою короткую речь Ферб, и повозка двигалась дальше.
Дальше – по направлению к невольничьему рынку, как догадывался Тильт. И эта догадка совсем его не радовала. С нарастающей тревогой вслушивался он в окружающие звуки, ожидая услышать причитания и стоны рабов, окрики торговцев, щелчки плеток и унылое звяканье кандалов. Ему не доводилось бывать на площадях, где торговали живым товаром, но он не сомневался, что в местах этих обязательно должны быть клетки, набитые измученными людьми, помосты, похожие на эшафоты, измазанные кровью столбы с цепями и пропахшие мочой ямы, накрытые железными решетками.
Наверное, он сильно удивился бы, если бы увидел, как на самом деле выглядит невольничий рынок.
Но не довелось.
Повозка остановилась в тихом месте, где гулял пахнущий солью ветер, где кричали чайки, и вода тяжело плескалась меж свай. Если поблизости и находились люди, то они ничем себя не выдавали.
Шло время, но ничего не происходило. Тильт впал в странное оцепенение: он вроде бы спал, но сон его был тесно связан с реальностью. Он слышал, как Ферб насвистывает какую-то песенку, слышал, как лошади переступают копытами, как поскрипывает упряжь; он чувствовал, как дышат соседи, ощущал запахи близкого моря, старой соломы, конского пота… И на все это наслаивались странные видения, нечеткие обрывочные картины.
Клубящаяся туманом бездна.
Скалы, тонущие в земле.
Тень, грызущая камень.
Рвущиеся в небо языки огня.
И кровь…
Видения повторялись, перемешивались; низкий гул забивал голову; пронзительный свист резал слух; копыта дробили камень; рыдали колокола; стонало море…
– Ты приехал рано…
Бесформенная тень выдохнула горячий туман.
– Я торопился. Я знал, что найду вас здесь. Пусть даже и раньше срока.
Блестящее лезвие, формой похожее на тополиный лист, взрезало вену.
– Мы знали, что ты можешь появиться раньше. Они у тебя?
Черная
