Гоша сделал шаг, деликатно оттер его плечом в сторону и еще несколько раз нажал на кнопку. Только потом, словно нехотя, признал: – Похоже, никого нет дома.
Он повернулся, внимательно осмотрел две другие двери, выходящие на площадку – обе были с глазками – и недовольно поморщился.
– Встань левее.
– Ага.
Я быстро заняла требуемое положение. И Ларикова потянула за рукав, поставила так, что вдвоем мы полностью загородили Гошку от возможных наблюдателей. Сергей открыл было рот, собираясь поинтересоваться, что, собственно, мы собираемся делать, но я так страшно шикнула, что он не посмел издать ни звука. Гошка, тем временем, уже работал отмычкой. Я уже упоминала, что мой напарник виртуозно управляется с этим инструментом? Нет? Так поверьте мне на слово, дело обстоит именно так. Не прошло и двух минут, как замок тихо щелкнул и дверь приоткрылась.
– Прошу!
Гошка вошел первым. Я скользнула за ним. Если меня что и задержало немного, так это усилия, которые пришлось приложить, чтобы втащить за собой растерянного, и потому слегка заторможенного, Ларикова.
– Это мы что? – прошептал он, когда я мягко закрыла дверь.
– Это мы незаконно проникли в жилище Татьяны Александровны Кораблевой, – так же тихо объяснила я. – С целью проведения, незаконного же, обыска.
– Но я…
– Вы стойте здесь, – строго приказала я клиенту и даже пальчиком погрозила, для большей убедительности. – Руки в карманы, ни к чему не прислоняться, следов не оставлять. Работаем мы, вы просто стоите и ждете.
Лариков сглотнул, нервно икнул и кивнул два раза. После этого я позволила себе повернуться к нему спиной и последовать за напарником.
– Квартира однокомнатная, – сообщил мне Гоша, как только я миновала крохотную прихожую. – Людей нет. Явных следов борьбы нет. В остальном, – он пожал плечами, – сейчас будем посмотреть.
Я огляделась. На окне, по летнему времени, плотные шторы отсутствуют, но тюль с люрексом, красоты необыкновенной. К таким занавескам нужен просторный бальный зал, а не стандартная двадцатиметровка. Да еще, на мой взгляд, перегруженная мебелью. Судите сами. Одна стена целиком занята диваном, на который небрежно наброшено покрывало, имитирующее мех леопарда, и креслом с такой же накидкой. Вдоль второй выстроились трехстворчатый шкаф с антресолями и трельяж. Пыльная поверхность трельяжа завалена косметическими принадлежностями, а на антресоли сверху, до самого потолка, наложены какие-то коробки. Кроме того, имеется комод, на крышке которого сложена стопка выстиранного, но не выглаженного белья, а у окна – нелепый журнальный столик, темная полированная столешница на трех неустойчивых ножках. В одном углу комнаты – складной стол-книжка, в другом – большой телевизор на трехдверной тумбочке. На столе керамическая ваза с шикарными искусственными лилиями, а на телевизоре – легкая плетеная корзиночка с искусственными же, фиалками.
