его зачем? – испуганно дернулась она.
– А мы пойдем не на твою работу, – улыбнулся ей Андрей. – Сначала немного прогуляемся, зайдем в храм, а потом я вас домой отпущу.
– Ничего себе! А меня туда пустят? Ну, в храм?
– Придумаем что-нибудь. Ну, а теперь рассказывай. Почему работу такую… странную выбрала?
– Не я выбрала ее, а она меня. Мужа у меня убили. Потом с меня долг стали требовать. Сначала отобрали квартиру, ну а потом и меня захомутали. При муже-то друзей было – море. Чуть ли не каждый день застолья, клятвы верности… А как мне помощь понадобилась – всех как ветром сдуло. Остались мы с сыном совсем одни. Обычная история.
– Кто у них главный? Кличку знаешь?
– А как же! Мамед его зовут.
– Завтра позвонишь мне вечером, вот тебе телефон, – Андрей протянул ей визитную карточку.
Они подошли к храму, Андрей перекрестился и вошел. Следом за ним гуськом робко вошли и Маша с сыном. Андрей подошел к свечному ящику:
– У вас есть платки для женщин?
– Есть. Тут у нас одна прихожанка нарезала из своей шали, чтобы случайным раздавать, – охотно пояснила улыбчивая женщина и протянула Марии платочек. – Заходи, милая, не бойся.
– Спаси Господи, матушка. Мне еще пять свечей больших.
Машу с сыном он отправил к иконе Богородицы, дал свечей. Сам же отошел в сторону, открыл маленький походный молитвослов и встал на колени перед образом Иоанна Предтечи.
(«Ей, Крестителю Христов, честный Предтече, крайний пророче, первый во благодати мучениче, постников и пустынников наставниче, чистоты учителю и ближний друже Христов, тя молю, к тебе прибегаю, не отрини рабу Божию Марию со чадом Сергием от твоего заступления, но возстави ея падшуюся многими грехи, обнови душу ея покаянием, яко вторым крещением омываяй грех, покаяние же проповедуяй во очищение коегождо от дел скверных; очисти убо ея, грехми оскверненную, и понуди внити, аможе ничтоже скверно входит в Царствие Небесное. Аминь.»)
Мария стояла у образа Богородицы и сначала бездумно глядела на неземную красоту лика. Потом от иконы, как из распахнутого окна, повеяло свежим порывом теплого ветерка, вот она увидела себя как бы со стороны: она стояла и… плакала. Слезы сами вдруг закапали из глаз. Вся ее жизнь день за днем проходила перед ее сознанием. И поняла она, что была лишь череда ошибок и тупиков, боли и страха. И вот Маша уже стоит на коленях, и простая, но горячая молитва сама изливается из ее души. Вместе со слезами раскаяния.
Ей показалось, что лик Богородицы ожил, и теплая материнская улыбка озарила его. И так стало хорошо и спокойно, будто она снова оказалась маленькой Машенькой на коленях мамы, и ее теплая рука гладит ее по головке. «Иди и больше не греши. Ты прощена!» – услышала Маша неземной доброты голос, нежно прозвучавший в ее сердце. Она поднялась с колен, и почувствовала, как твердая решимость наполнила ее. Прошлая грязная жизнь осталась за невидимой чертой, которую она переступила, входя в эту церковь. Она еще не знала, что будет делать в жизни новой, только знала точно, что теперь все будет
