людьми с прочными идеалами на фоне депрессивного мироощущения типичного современного человека. Даже творчество Чехова вызвало у него подозрение о том, что «героем времени» вскоре станет пациент психиатрической больницы. Это критическое, «осуждающее» замечание, по сути, было предчувствием тенденции, приведшей к формированию экзистенциализма. Отсутствие общей социальной идеи возвращало литературу к миру частного человека с его болезненными онтологическими проблемами.
Проблема безыдейности современной литературы разрабатывается в статье «Очерки литературного движения после Белинского и Гоголя» (1888), где высоко оценивается творчество Н.С. Лескова, в котором Скабичевский видит продолжение гоголевской традиции. В статьях «Есть ли у г. Чехова идеалы?» (1903), «Антон Павлович Чехов» (1905) окончательно развеивается подозрение в безыдейности Чехова и его мнимом безразличии к острым проблемам современности. Переоценка творчества Чехова была во многом вызвана осмыслением его новаторской художественной манеры.
Поздние работы К.Н. Леонтьева воплощали две главные тенденции: усиление православно-консервативного мироощущения и интереса к стилевым проблемам. Религиозные искания Достоевского и Толстого, анализу которых посвящена статья «Наши новые христиане Ф.М. Достоевский и гр. Лев Толстой» (1882), он воспринял как интеллигентскую философскую игру, ведущую к ереси, к уклонению от церковного предания. Еще в большей степени это выразилось в полемике с Вл. Соловьёвым по поводу его мессианской эсхатологической интуиции, в центре которой оказывается откровение Софии и духовное призвание России в становлении богочеловеческого, христианского Всеединства. Православие Леонтьев переживал почти как национальную собственность, отсюда его искренняя религиозная ревность, которую Бердяев оценивал как консервативную романтику.
В поздней работе «Анализ, стиль и веяние» (1890), посвящённой осмыслению поэтики Л.Н. Толстого, Леонтьев реализует свой, по существу, эстетический тип мышления (он также раскрывается в его художественном творчестве, например, в романе «Египетский голубь», 1881–1882). В своих оценках Толстого критик пересекается с концепцией «органической» критики Ап. Григорьева.
Так, Леонтьев отмечает искусственность построения системы идей в романе «Война и мир», указывая на то, что автор наделяет героев мыслями своей культурной эпохи, что не соответствует принципу естественного, «органического» историзма. Как недостаток Леонтьев отмечает излишнее внимание художника к деталям, подробностям, нарочитую описательиость. Вероятно, на эти предвзятые оценки решающим образом влиял монашеский аскетизм его позднего самосознания. Эстетические «пороки»
Толстого были в полной мере свойственны как художнику ему самому. В этом отношении критик отдает предпочтение «Анне Карениной», считая поэтику романа «органически» связанной с действием. Недостатком критик считал и однобокое изображение народа как персонажа
