Джесси и вскоре она заснула, проснулась от того, что автомобиль остановился.
– Вот мы и приехали, – сказал Гена.
Взял Джесси на руки, вышел из автомобиля, направился в сторону высокого дома и опустил её на землю возле лавочки у подъезда. Кругом были чужие, неизвестные Джесси запахи, а совсем рядом проходили незнакомые люди. От страха она некоторое время оставалась без движения. Но вскоре, движимая природным любопытством, принялась тщательно обнюхивать перед собой землю и, принюхиваясь, стала потихоньку удаляться от лавочки, время от времени оглядываясь, чтобы убедиться, что тот, кто отныне стал её хозяином, рядом и она не одна. Джесси отошла от лавочки уже на довольно приличное расстояние, как вдруг из-за угла дома, в сторону которого она направлялась, выскочило рыжее лохматое чудовище и, зарычав, бросилось на неё! От страха Джесси оцепенела, но уже спустя мгновение со всех ног улепетывала в сторону хозяина. А он уже бежал навстречу и подхватил её, всю дрожавшую от страха, на руки. Маленькая рыжая дворняжка с густой длинной шерстью, неопрятными прядями свисающей до самой земли, показавшаяся Джесси громадным злобным монстром, остановилась, тявкнула пару раз для приличия и, развернувшись, с победным видом засеменила в сторону угла, откуда только что появилась. Джесси же продолжала дрожать всем телом, ей хотелось только одного – чтобы хозяин не отпускал её с рук; а он, поглаживая её, ласково успокаивал:
– Ну что ты, глупышка, испугалась так, дрожишь вся?.. Это ж не собака вовсе, а так, недоразумение какое-то… Не пройдет и полгода, как не ты от неё – она от тебя бегать будет!
Тут в окне первого этажа открылась нижняя форточка, и в ней показалась молодая женщина.
– Гена, ну, что ты там? Я уже заждалась, а ты все не идешь и не идешь! – с наигранным недовольством произнесла она.
– Иду, Анечка, уже иду! – улыбнулся ей Гена и с Джесси на руках направился к двери.
Они зашли в прохладный подъезд, поднялись по ступеням и едва подошли к двери квартиры, как та открылась. На пороге стояла женщина, которую Джесси только что видела в окне.
– Ой, какая славная собачка! – восхищенно произнесла она, взяла Джесси на руки и осторожно прижала к себе.
И вновь своим крохотным, трепетно бьющимся сердечком Джесси ощутила, что эта женщина тоже не даст её в обиду.
Шли дни. Джесси росла ласковой и добродушной, словно впитывая в себя царящую в доме атмосферу добра и любви. В особенности она привязалась к хозяину и, забавно переваливаясь с боку на бок, бегала за ним по всей квартире и всякий раз ударялась об его ноги, когда он внезапно останавливался. А если хозяин садился на диван или на кресло, она вставала на задние лапки и, упершись передними в его ноги, принималась жалобно поскуливать. Хозяин поднимал её с пола, укладывал себе на колени, и Джесси, свернувшись калачиком, сладко засыпала. Однажды Гену отправили в служебную командировку. Небольшой городок, куда ему надлежало отбыть, находился километрах в
