в 1924 году с экспедицией добыл сведения о гибели своего предка, было установлено, что отряд прадеда вошел в пролив Вилькицкого и лишь туман скрыл от исследователей острова Северной Земли и самую северную точку Евразии – мыс, куда штурман Ленско-Енисейского отряда Челюскин через пять лет доберется на собаках.
Чаусов решил не зимовать на Хатанге и направил шлюп к старому зимовью. 29 августа он на шлюпке разведывал побережье и сломал ногу, вследствие чего у него развилась закупорка сосудов, приведшая к смерти. Все это было выяснено правнуком, вскрывшим спустя два века могилу, чтобы перевезти останки в родную усадьбу. Могила, полная вечной мерзлоты, в целости сохранила тела прадеда и прабабки, умершей от горя и цинги вслед за мужем и похороненной вместе с ним по приказу Семена Челюскина, нового командира отряда (по возвращении в Якутск передавшего руководство Харитону Лаптеву).
Григорий Чаусов, перед тем как отвезти на родину и захоронить предков в усадебном парке, сделал слепки, по которым его знакомым скульптором были выполнены бюсты пращуров. Они стояли теперь в сенях, справа от лестницы. Затертые до лоска бюсты дети называли «лешаками» (супруги Чаусовы, похожие друг на друга поразительным образом, оба были некрасивые, скуластые и коренастые), Капелкин набрасывал на них, как на вешалку, куртку и шапку. Дубровин всегда с деликатной молчаливостью перевешивал их, Турчин не перевешивал, но не упускал случая попрекнуть Капелкина за невежество. В красном уголке под стеклом лежали предметы, привезенные Чаусовым-правнуком с раскопок поселения русских землепроходцев, близ которого была обнаружена родная могила: узконосые, без задников, на высоком каблуке туфельки, наконечник гарпуна, два ножа, ножницы, поплавки из бересты, бисер, стеклянная бусина и куски ткани.
VII
Дед будущего теоретика анархизма был генералом, предпочитавшим для проживания свои крымские владения, бабка (дочь героя Отечественной войны 1812 года) Наталья Васильевна не переносила полуденный жар Малороссии и уезжала весной от мужа в их калужские наделы, где принималась ждать сына на каникулы. Женившись еще в отрочестве, Николай Чаусов рано овдовел, одно время занимался медицинской практикой, но бросил, отправившись вслед за итальянской оперной труппой, в составе которой находилась юная дива сопрано, определившая высшую степень страданий влюбленного в нее русского барина на целое десятилетие. Умерший в Риме от апоплексического удара Николай Чаусов оставил по себе небольшие долги и несколько неотправленных писем, обращенных к сыну, чьим воспитанием занималась бабушка Наташа. В этих посланиях, писанных в течение десятилетия, несколько раз повторялись два нравоучения: «В южных странах не пей сырую воду, помни: фрукты прекрасно утоляют жажду»; «Предпочитай женское общество мужскому; мужчина владеет только двумя амплуа: он или судья, или льстец».
Григорий Николаевич Чаусов поступил в Петербургский университет и покинул родовое
