моему личному опыту: если в провинции есть одна-единственная заасфальтированная дорога, она прямиком ведет к особняку местного мэра. Вот у него и поинтересуемся.
Глава 2
Возмущенная хамством заезжих гостей, баба Клава забыла про гусениц и пошла по соседкам, рассказывать им о наглых столичных штучках. Местные сплетницы зацокали языками и в свою очередь побежали по своим подругам. А по единственной дороге то и дело проносились автомобили с московскими номерами. Все они пересекали мост и, миновав Октябрьскую улицу, въезжали в ворота бывшего НИИ экспериментальных растений. Беркутовцы терялись в догадках. Вскоре до их слуха стала долетать музыка, потом кто-то заорал в микрофон с такой силой, что его голос достиг ушей тех местных жителей, которые не постеснялись подойти вплотную к распахнутым воротам.
– Приветствуем вас на открытии мастерской великой Ирины Богдановой. Благословенная земля Беркутова рада переезду к нам Ирины Ильиничны. Ура!
Праздник длился долго, народу для участия в нем прикатила уйма, состоялся концерт с участием звезд второй свежести. То есть из столицы примчались какие-то певцы, но беркутовцы, которые не видели артистов, а лишь слышали их пение (преимущественно под фонограмму), решили, что в бывшем НИИ выступают те, кто каждый день мелькает на экране телевизора, и окончательно ошалели.
Местные жители еще пару дней пребывали в изумлении, а рассеялось оно в воскресенье утром, когда обитатели Беркутова, продрав глаза, включили свои «зомбоящики» и стали внимать программе, которую до полудня показывал районный телеканал. Как правило, ведущая Ульяна Сергеева, упорно копирующая своих коллег из московского телецентра «Останкино», с натужной бодростью рассказывала о всех новостях округи за неделю. Но в то утро Уля пребывала в искреннем восторге, слова сыпались из нее с утроенной скоростью, и Беркутов был сражен услышанной историей.
Оказалось, что когда-то в НИИ экспериментальных растений служил некий Илья Богданов, тихий, незаметный ученый, занимавшийся селекционной работой с морковью. У него была доченька Ирочка, которую он, будучи вдовцом, растил один. Потом Богданов исчез из Беркутова. Ни с кем из местных жителей ученый, довольно угрюмый и неразговорчивый, не общался, поэтому ни один человек о нем не тосковал. Илью забыли мгновенно и никогда бы не вспомнили об отце-одиночке, но Ира выросла и стала известной художницей. Если верить захлебывающейся от эмоций Ульяне, на картинах Ирины Богдановой помешался чуть ли не весь мир. Их покупали как музеи, так и частные коллекционеры, автора называли гениальной, ставили в один ряд с таким художником, как Целков[2], превозносили Ирину буквально до небес.
Беркутовцы прибалдели, когда на экране стали демонстрировать фотографии наиболее известных полотен дочери ученого. Ну, например, «Рассвет на западе». Весь холст замазан черной краской, только в правом верхнем углу осталось круглое светлое пространство, в котором изображено скопище пронзительно красных полумесяцев. И что сие означает? Почему мазня, которую легко мог сотворить пятилетний ребенок, привела в восторг и критиков, и коллекционеров,
Целков Олег Николаевич (р. 1934 г.) – российский художник, один из самых значительных представителей так называемого «неофициального искусства». С 1977 года живет во Франции. Невероятно талантливый живописец, не теряющий с возрастом фантазии и способности удивлять своих поклонников.
