похожие на человеческие фигуры, и с почти трусливым облегчением подумал: хорошо, что у его племени все иначе! Потом нахмурился – выходит, на самом деле господин тысяцкий и сам все про Кремень-старика знал?
– Про Содани вы тоже знаете? – мрачно поинтересовался он.
– Думаешь, я тебя на сообразительность проверяю? – покосился на него тысяцкий. – Я вот тоже не сопливый-слюнявый какой, а каменюку вашу и поднять-то толком не могу. А Содани не выше меня ростом, – тысяцкий оглядел Хадамаху, снова заставив мальчишку смущенно потупиться, – и в плечах до тебя не дотягивает. А мячом швыряется, будто тот из кожи сшитый и воздухом надутый! Хотел бы я знать – в чем тут дело? Не люблю, знаешь ли, на своей территории никаких загадок! Начинается с загадок, а заканчивается обязательно неприятностями! – И он вопросительно уставился на Хадамаху.
Мальчишка открыл рот, собираясь заговорить… Закрыл снова, пожевал губами… Ну если уж господин тысяцкий про Богдапки верит… И он наконец выпалил:
– Содани – геолог!
– Ну и что? – после недолгой паузы непонимающе переспросил тысяцкий.
Хадамаха подавил недовольство – он рассчитывал, что тысяцкий сообразит все сам и ему не придется объяснять:
– Ну это… того… Видел я… – мальчишка еще больше понизил голос, опасливо поглядывая сквозь полупрозрачные стены. – У него прямо на ладонях – марево! Он мяч… ну… – и уперев глаза в пол, наконец с трудом выдавил: – Огнем держит! Как… как жрицы!
Воцарившаяся в прозрачной выгородке тишина заставила его поднять взгляд. Тысяцкий глядел на него, и в глазах его стыло ошеломление.
– Никто не может, как жрицы! – свистящим шепотом наконец выдохнул он. – Ни один мужчина… Даже геологи, странствующие жрецы… Только ищут Огонь! А управлять не могут! И говорить по-другому – ересь! Да за такие речи тебя на костер! И меня – за то, что слушал!
Мальчишка неопределенно повел плечом – он уже жалел о каждом сказанном слове. Но ведь тысяцкий сам дал ему задание, настоящую стражницкую работу – вызнать секреты двух лучших игроков в каменный мяч, так неожиданно оказавшихся в далеком от столицы Сюр-гуде. И он должен был отчитаться!
Тысяцкий снова нервно заметался – сейчас он походил на одного из соседей – Амба, которого сородичи Хадамахи поймали прошлым Днем на своей территории. Точно так же тот метался в яме-ловушке, сверкая желтыми глазищами и рыча от ярости.
– Невозможно… Неужели никто бы не заметил? Мальчик ошибся… – с губ тысяцкого срывалось невнятное бормотание. Наконец он остановился и пристально уставился Хадамахе в лицо. – Ты совершенно уверен, что марево, которое ты видел на ладонях Содани, – это был… – голос тысяцкого сорвался на хрип, будто горло отказывалось пропустить еретические слова, – Голубой огонь?
Хадамаха мгновение подумал и покачал головой:
– Нет, господин тысяцкий. Никак не уверен.
– Ну
