Кармела доверяла полностью.
Обескураженная событиями прошедшего вечера, Кармела уже собралась уходить, как на пороге опять появился Хорхе.
– Куда это ты собралась на ночь глядя? – удивленно протянул он, и тут же произнес не терпящим возражений тоном, обращаясь уже к жене: – Пусть София постелет ей в комнате для гостей.
Похоже, Хорхе теперь не собирался расставаться со своей чудесной находкой ни на минуту!
Лауре оставалось только подчиниться, а Софии – застелить постель, сохраняя невозмутимый вид и ничем не демонстрируя своего удивления и любопытства, которое прямо-таки распирало ее изнутри.
…Кармела долго не могла уснуть. Она ворочалась на прохладных атласных простынях, недоумевая, почему ее положили одну на широченную кровать, на которой запросто уместились бы и ее братья-близнецы, и Кармела с сестрами – в родительском доме им часто приходилось спать вместе, особенно когда близнецы были еще совсем маленькими. Кармела вспомнила, как они смешно сопели, уткнувшись друг в друга лбами, и чуть не заплакала. Она положила под спину высокую подушку и села на кровати. События прошедшего дня, прокручиваясь в голове, вспыхивали, меркли и никак не хотели выстраиваться в логическую цепочку. Кармела вспоминала мать, отца, братьев и сестер – словно родные образы могли дать ей добрый совет, в котором она сейчас так нуждалась. Вспоминала дом у самой линии прибоя, поселок, раскинувшийся на берегу залива, воскресные службы в маленькой церкви… И танцы на песке.
…Зажигательная мелодия проникает в каждую клетку, ритм становится пульсом, кружащийся вихрь делает тело невесомым, а босые ноги едва касаются песка… Черное платье темной пантерой крадется, догоняет, бросается на бедра и… вновь отстает, не успевая за огненным темпом движений растворенного в ритме танца тела… Окружающий мир превращается в сверкающий калейдоскоп – блеск заходящего солнца сменяется блеском морских волн и блеском восхищенных глаз Рауля… И нет усталости, голода, огорчений и обид. А есть только танец и песня. И восторженные взгляды!
…Наутро она усилием воли заставит себя подняться с постели. Напьется чаю, чтобы приглушить голод, глубоко вздохнет и… начнет суетиться по хозяйству, понимая, однако, бессмысленность подобной работы: за нее у семьи и можно взять разве что tortillas y mate de coca![25]
Но настанет вечер, она опять наденет свое любимое черное платье и пойдет танцевать, хотя всё тело ломит от усталости, а желудок свело от голода.
Но это лишь до тех пор, пока не заиграет музыка! Тогда всё исчезнет, и всё начнется заново – родится новый мир, восхищенный ее танцем! И Кармела знает это…
«Но вот теперь… Что будет завтра? Я буду петь и танцевать для богатого сеньора? Что ж… лишь бы платил да не лез под юбку. (Она, еще не познавшая мужчину, так боялась этого!) И все-таки… Может быть, я сплю, и это есть сон?»
В результате она всё же заснула и, хотя проснулась уже через пару часов, чувствовала себя бодрой и свежей,
Кукурузные блины и чай из листьев коки
