спросила валиде, и теперь уже не было никакого отступления.
– Я хотел посоветоваться с вами, ваше величество. Мог ли бы я подарить для гарема светлейшего султана, где вы властвуете, как львица, удостоенная служения льву власти и повелений, подарить для этого убежища блаженств редкостную рабыню, которую я приобрел с этой целью у почтенного челеби, прибывшего из-за моря?
– Редкостную чем – красотой?
– Нравом своим, всем существом.
– Такие подарки – только от доверенных.
– Я пришел посоветоваться с вами, ваше величество.
Она не слушала его.
– Доверенными в делах гарема могут быть только евнухи.
Он пробормотал:
– «…а если вы еще не вошли к ним, то нет греха на вас…»
Она и дальше не слушала его. А может, делала вид, что не слушает?
Спросила вдруг:
– Почему ты захотел подарить ее султану?
– Уже сказал о ее редкостном нраве.
– Этого слишком мало.
– Ходят слухи, что она королевская дочь.
– Кто это сказал? Она сама?
– Люди, которым я верю. И ее поведение.
– Какое может быть поведение у рабыни?
– Ваше величество, это необычная рабыня!
Она была упряма в своем упорстве:
– Когда куплена рабыня?
Ибрагим смутился:
– Недавно.
– Все равно ведь я узнаю. Негоже с Бедестана вести рабыню в Баб-ус-сааде. Она должна быть должным образом подготовлена, чтобы переступить этот высокий порог.
Валиде долго молчала. Нечего было добавить и Ибрагиму. Наконец резные губы шевельнулись:
– Она нетронута?
– Иначе я не посмел бы, ваше величество! «И вложи руку свою за пазуху, она выйдет белой без всякого вреда…»
Валиде снова погрузилась в молчание, теперь особенно длительное и тяжелое для Ибрагима. Наконец встрепенулась и впервые за все время глянула на него лукаво, подлинно по-женски:
– Ты не справился с нею?
У Ибрагима задергалась щека.
– Уже покупая, я покупал ее для его величества! Заплатил двойную цену против той, какую запросил челебия. Бешеную цену! Никто бы не поверил, если назвать.
Она его не слушала и уже смеялась над ним.
– Тебе надо для гарема старую, опытную женщину. Иначе там никогда не будет порядка. Помощи от евнухов ты не хотел, потому что ненавидишь евнухов. Я знаю.
Помолчала – и потом неожиданно:
– Я пошлю проверить ее девственность. Ты возьмешь с собой евнухов.
– Сейчас?
– Откладывать нельзя.
– Я бы мог попросить вас, ваше величество?
– Ты уже попросил – я дала согласие.
– Кроме того. Чтобы об этом знали только мы.
– А
