и он отвезет тебя. Заодно проверим, как я карбюратор сделал.
Миша посмотрел на часы. …Господи, как время летит!.. Уже три… Какой обед? Скоро уже на работу выезжать… тьфу, какая работа?.. Все, конец… – он поднял рюмку, услужливо поданную Серегой; выпил, не говоря ни слова, и эти дополнительные граммы вдруг резко изменили настроение, – да мужик я или нет?! Что ж меня теперь всю жизнь казнить?.. Может, наоборот, быстрее вылечится, а то все над ней трясутся, а ей нравится королеву корчить! Загулял разок!.. И никакая она не больная – она мстит мне так… а ведь тоже, небось, пока я вечерами мотаюсь, на врача ей зарабатываю, времени даром не теряет. Потому я ей и не нужен! Вот, в чем суть!.. – Миша расплылся в довольной улыбке.
– Ты чего? – удивился Виктор.
– Все нормально, – Миша кивнул с пьяной уверенностью, – только отвык я от таких доз, а так, все нормально.
– Давай сиденья раскину, и поспи. У меня, знаешь, какой там сексодром получается? Только не блюй в салоне.
– Я никогда не блюю! – гордо тряхнув головой, Миша нетвердой походкой направился к Витькиному джипу. Через десять минут перед глазами замахали крыльями разноцветные бабочки, замигали звезды, за которыми он никак не мог уследить, и еще, издалека он слышал слова, вроде, относящиеся уже и не к нему вовсе.
– Слышь, Серега, во, несчастный мужик. У него жена сумасшедшая, в натуре. Он сам говорил… я б такую давно в дурдом сдал.
…Это правильно… – сонно подумал Миша.
– Не скажи, – возразил другой голос, – в дурдом так просто не сдашь. Знаешь, сколько желающих? Кто скрывается, кто отдыхает – там классно. Покой, уход… Я знаю, еще когда в ментовке работал.
…И это правильно…
Потом разговор перекинулся на разводы, дележ квартир и детей, суды, адвокатов.
…И это правильно. Жаль, что никто из них не был в моей шкуре… а говорят они правильно…
Проснулся Миша неожиданно резко; открыл глаза и в первый момент не понял, где находится – низкий обтянутый кожей потолок, тусклый свет, пробивающийся снаружи… Осоловело повел глазами, и только увидев два колеса, висевших на бетонной стене, вспомнил все.
– Сколько времени? – он приоткрыл дверь. За столом продолжали сидеть уже изрядно запьяневший Виктор, мужик в полушубке, имя которого Миша забыл, и к ним добавился парень лет двадцати, ехидно оглядывавший последствия праздника.
– Шесть, – ответил парень – единственно трезвый и потому услышавший вопрос.
– Блин!.. – Миша неуклюже вылез из машины.
– Хорошо вы тут погуляли, – заметил парень, возвращая внимание к застолью.
– А ты б еще попозже пришел, мы б вообще попадали!..
– Пап, у меня тоже дела, – ответил парень не оправдываясь, а констатируя факт.
…И не надо оправдываться, – сделал вывод Миша, – никогда не надо оправдываться, и все встанет на свои места…
– Выспался? –
