Кирш, – самой обыкновенной ложью! Самой заурядной…
– Донован? – осторожно тронул его за локоть Ратмир.
– Что? – встрепенулся Малышев. – Да, сейчас поедем.
И он быстро зашагал к «богомолу».
Ратмир проводил его взглядом, но ничего не сказал.
У самого борта «богомола» Донован остановился, пропуская Берзена вперёд, и оглянулся.
Пустыня. Серо-жёлтые барханы, песок, песок… До самого горизонта. А над песками зеленоватое небо с еле заметными нитевидными облаками и солнце. Жгучее, пылающее. И дорога. Сказочное Королевство, почему ты сегодня невесело? Ему вдруг вспомнился тот самый день, когда Айя дала ему прозвище…
…В тот день он ушёл на «попрыгунчике» в Пески брать пробы. Алеша тоже ушёл куда-то: то ли в океан, то ли вдоль побережья, и в Деревне остался один Кирш. Он, наверное, купался с человечками в Лагуне и играл с ними в мяч, потому что, когда Донован вернулся, все они тесным кругом лежали на песке и, затаив дыхание, слушали побасенки Кирша, а чуть в стороне сиротливо лежал мокрый, вывалянный в песке волейбольный мяч.
Донован выбрался из «попрыгунчика», но все были настолько увлечены рассказом Кирша, что его никто не заметил. Он очень удивился таким небывалым способностям Кирша, и, вместо приветствия, заулюлюкал на манер сустеков с Патагоны, собирающихся на ночное пиршество. На Земле, когда он работал в детском саду, на его воспитанников это производило впечатление.
Все, как по команде, подняли головы, и тотчас из кучи тел выскочила золотистая фигурка Айи и со всех ног бросилась к нему. Она бежала ему навстречу, радостная и довольная, растрёпанная, крича на всё побережье:
– Ды-ы-ылда! Дылда приехал!
Затем, подпрыгнув, повисла у него на шее и, уткнувшись носом в ухо, чуть задыхаясь от быстрого бега, выпалила:
– Милый мой, хороший мой Дылда!
Донован остолбенел.
– Ведь ты Дылда, да? – Она отстранилась и взъерошила ему волосы.
Донован ошарашенно посмотрел на Кирша. Тот, ехидно сощурившись, смотрел куда-то в сторону и что-то весело насвистывал.
– Это он тебя научил? – кивнул Донован в сторону Кирша.
– Ага! Я спросила его, как будет по-земному: «Самый добрый, самый умный, самый сильный и хороший, и красивый, самый длинный из людей», – и он сказал, что Дылда… А что – неправда?
Донован представил, как Айя пробовала на язык предложенное Киршем слово, долго катала на языке, прищёлкивала… И как оно ей понравилось. Он улыбнулся.
– Правда.
Ратмир высунулся из «богомола» и посмотрел в пустыню. Туда, куда смотрел Донован. Ничего не обнаружив, он осторожно окликнул Малышева.
– Да? – очнулся Донован. Затем тяжело вздохнул и полез через борт. – Поехали…
Феликс вывел «богомола» на шоссе, и сразу же по дну, как ножом по сковородке, завизжали растираемые в пыль песчинки. Он поморщился, приподнял машину
