классику.
В вину Д.Д. Шостаковичу, например, ставился «грубейший физиологический натурализм», будто бы проявившийся в операх «Нос» и «Леди Макбет Мценского уезда». С. Прокофьев, гордость нашей музыкальной культуры, вынужден был выслушивать на съезде невежественные окрики в свой адрес из уст дилетанта А. Жданова. В ход шли стандартные формулировки: «Подлинный художник…. если его произведение не понятно слушателям, должен… прежде всего разобраться, почему он не угодил своему народу». Естественно, приоритет отдавался бесконфликтным лакировочным произведениям, преимущественно кантатам и ораториям на хорошо проверенные и одобренные свыше тексты.
Созданная в 1947 году Академия художеств СССР с первых лет своего существования включилась в борьбу с «формализмом».
В кино и театре подобная практика привела к резкому сокращению числа новых фильмов и спектаклей. Если в 1945 году было выпущено 45 полнометражных художественных фильмов, то в 1951-м – всего девять, причем часть из них представляли снятые на пленку спектакли. Театры ставили в сезон не более двух-трех новых пьес. Установка на шедевры, выполненные по указаниям «сверху», вела к мелочной опеке над авторами. Каждый фильм или спектакль принимался и обсуждался по частям, художники вынуждены были постоянно доделывать и переделывать свои произведения в соответствии с очередными указаниями чиновников.
В литературе наступило время А. Сурова, А. Софронова, В. Кочетова, М. Бубеннова, С. Бабаевского, Н. Грибачева, П. Павленко и других авторов, произведения которых сегодня никто и не вспоминает. А в 40-е годы они находились в зените славы, награждались всяческими премиями.
В то же время продолжались репрессии. В 1949 году был арестован один из крупнейших русских религиозных философов первой половины двадцатого века – Лев Платонович Карсавин. Страдая от туберкулеза, в тюремной больнице он работал над новыми сочинениями по философии, излагая свои идеи в стихотворной форме («Венок сонетов», «Терцины»). Умер Карсавин в тюрьме в 1952 году.
В 1947 году был арестован и находился в заключении до 1957 года выдающийся русский поэт и философ Даниил Леонидович Андреев. Во Владимирской тюрьме он работал над своим трудом «Роза мира», писал стихи, свидетельствующие не только о силе его духа, но и трезвой понимании того, что происходит в стране:
Не заговорщик я, не бандит.
Я – вестник другого дня.
А тех, кто сегодняшнему кадит,
Достаточно без меня.
Трижды арестовывали поэтессу Анну Баркову. Её стихи суровы, как и та жизнь, которую она вела столько лет:
Клочья мяса, пропитанные грязью,
В гнусных ямах топтала нога.
Чем вы были? Красотой? Безобразием?
Сердцем друга? Сердцем врага?..
Что помогало этим людям выдержать столь жестокие испытания? Сила духа, уверенность в своей правоте – и искусство! У А.А.
